Особенности национального юмора: литовские шутки

Все примерно представляют себе, что такое английский юмор, многие в курсе, что находят смешным немцы, на шутках из американских фильмов выросло несколько поколений. И в целом понятно, что английский юмор — парадоксальный, немецкий — физиологический, американский — доходчивый. Ну а литовский юмор — он какой? И есть ли вообще такое понятие, как характерный литовский юмор, свойственный только жителям этой страны? Аналитический портал RuBaltic.Ru предлагает разобраться, над чем смеются литовцы.

Вообще именно литовских анекдотов не так уж много. Большинство смешных историй, рассказываемых в Литве, всего лишь кальки с аналогичных русских или иных, перенос на тамошние реалии. Издавна основной формой фольклора, языком народного самовыражения у литовцев был танец — вот в нём могли проявляться любые эмоции, и юмор в том числе. А анекдот как малая устная фольклорная форма занимает не такое уж большое место в жизни литовцев. Но хоть и немного, а литовские анекдоты есть.

Начнем, пожалуй, с анекдотов с ярко выраженной национальной принадлежностью.

А национальная принадлежность острее всего осознается, когда сталкивается с чьей-то другой национальной принадлежностью, так сказать на контрасте.

Про какие же нации литовцы рассказывают анекдоты? Ну разумеется, в большинстве случаев про русских!

В переполненном автобусе литовец хочет выйти на остановке и спрашивает впереди стоящего русского:

— Юс ижлипите?

На что русский отвечает:

— Не-а, я только что влип.

Если вдруг контекст не помог в переводе литовской фразы, то имелось в виду: «Вы выходите?» Комментарий литовца к этому анекдоту, адресованный недоумевающему русскому, гласит, что это философский юмор. На самом деле анекдот относится к разряду лингвистических и основан на созвучии некоторых русских и литовских слов при совершенно различном их значении. Подобная же основа и у известного анекдота на популярную тему путешествия в одном купе:

Поезд Вильнюс — Москва. В купе сидят русский и литовец, русский ни слова не понимает по-литовски, литовец — ни слова по-русски. Едут час, два, три... Русский достает бутылку водки и два граненых стакана, наливает до половины и протягивает один литовцу. Литовец посмотрел на русского и говорит:

— Taip ir padvesti galima!    

Русский, доливая:

— Ну, по 200 так по 200!

Здесь снова используется игра слов: эту фразу можно перевести с литовского как «Так и сдохнуть можно». Ну а русский пассажир понял ее так, как ему бы того хотелось. 

Что касается уже упомянутой национальной принадлежности, то следующий анекдот как раз показательно продолжает тему. 

Начало 90‑х годов, недавно произошло отделение Литвы от СССР. Хутор, из дома на крыльцо выходит хозяйка с миской костей и зовет собаку:

В ответ непривычная тишина.

— Шарик-Шарик-Шарик!..          

Снова тишина. Хозяйка:

—Тьфу!.. Шарикас! Шарикас!

— ГАФС-ГАФС!

Те, кто знаком с литовским языком лучше Шарика, знают, что ему стоило бы откликаться на свое имя в звательном падеже, звучащем как «Шарику», а литовские собаки должны лаять «ау-ау», но все понимают, что суть анекдота не в этом.

Но не стоит думать, что весь литовский юмор вращается вокруг национального вопроса. Есть и сугубо местные, понятные только своим шутки, в частности про жителей отдельных районов Литвы, менталитет которых обладает своеобразными чертами.

Едет сувалкиец с рынка в Мариямполе к себе на хутор. С ним престарелая теща. Видят — на поле аэроплан стоит и табличка рядом: «Цена поездки — 10 литов». Интересно хуторянину: на телеге ездил, на машине ездил, на поезде ездил, а вот на аэроплане никогда не доводилось. Хозяин видит, что тот мнется, спрашивает:

— Хочешь прокатиться?

— Да хотел бы, только денег жалко!

— Смотри! Могу покатать и бесплатно, но тогда условие: если испугаешься и скажешь «стоп», то уж точно придется заплатить.

— Идет!

Подсадил сувалкиец тещу, залез сам. Самолет взлетел и ну фигуры высшего пилотажа выписывать! А хуторянин молчит — как воды в рот набрал. Приземлились наконец, пилот и спрашивает:

— Неужели не страшно было?

— Страшно! — признается хуторянин. — Особенно в некоторые моменты!

— И в какие же? — заинтересованно спрашивает летчик.

— Когда теща выпала. Но 10 литов на дороге не валяются!

Как видим, жители этого региона Литвы позиционируются самими литовцами как прижимистые и скупые люди. Что же с остальными частями страны, какие люди обитают там? И про это тоже есть специфический литовский анекдот:

Бог, разозлившись на литовцев, положил четверых жителей с четырех концов Литвы в мешок и отколотил палкой. Потом бросил мешок на дорогу.

Из этого мешка первым выскочил аукштайтиец и — только пыль столбом — убежал. Дзукиец вылез вторым, крутится вокруг мешка, бока помятые чешет, но не убегает. Бог спрашивает:

— А ты почему не убегаешь?

Тот отвечает:

— Жду, пока другие мои друзья вылезут и мы пойдем вместе и зальем свое горе в корчме. Третьим сувалкиец показался и, оглядываясь, взялся за край мешка. Бог спрашивает:

— Ты чего за мешок держишься?

Тот отвечает:

— Когда последний вылезет, я мешок заберу.

А жемайтиец остался последним — и всё не вылазит. Бог говорит:

— Ты чего там сидишь?

— Э-э-э, — отвечает, — кто меня сюда засунул, тот пусть и достает!

Конечно, не все аукштайтийцы такие индивидуалисты, дзукийцы не обязательно рубаха-парни, сувалкийцы не поголовно скопидомы, а жемайтийцы не такие уж медлительные и упрямые, но, как говорится, в каждой шутке только доля шутки, и рациональное зерно, присутствующее в такого рода байках, как раз и делает их смешными. 

Но минус подобных анекдотов как раз в их аутентичности, неразрывной связи с землей и народом, их породившим. Представителям других культур требуются более или менее пространные объяснения «соли» шутки, а ведь недаром говорят, что объяснять анекдоты — неблагодарное дело.

Но есть некоторые литовские шутки, которые непонятны не только иностранцам, но и самим литовцам. По крайней мере, ни русские слушатели, ни чтец-литовец так и не смогли уловить, где же в нижеприведенном анекдоте прячется слово «лопата»:

Русский в Клайпеде спрашивает литовца:

— А Вильнюс для вас — типа как Рига для Латвии?

— Да, Вильнюс — тоже большой город.

Ну и конечно же, литовские шутники не могли обойти вниманием такую тему, как прибалтийский климат. Хоть Прибалтика и считалась в Советском Союзе одной из здравниц всея страны, что скрывать: погода в этом регионе специфическая, и если над ней не шутить, то можно и вовсе впасть в меланхолию.

Приехал литовец в Турцию на отдых. Бархатный сезон, начало сентября. Вокруг турки загорелые все, только глаза да зубы блестят. А литовец весь белый, аж синюшный. Его спрашивают:

— Мужик, ты откуда приехал?

— Из Литвы.

— А что, у вас там лета нету?

— Да нет, в ту среду было, да я на работе был.

Напоследок расскажем о любопытном факте, показывающем, что литовцы умеют с юмором относиться к вещам, которые многих пугают или заставляют благоговейно умолкать. В частности, к смерти. 

Несколько лет назад житель одного литовского города открыл бизнес, связанный с ритуальными услугами. И его объявление, что желающим упокоиться в гробу б/у предоставляется скидка, не оставалось без внимания. 

О своих пожеланиях бизнесмен просил извещать заранее — хотя бы за три недели до «потребности», потому что «нелегко сразу выкопать нужный гроб». Причем утверждалось, что для тех, кому это важно, национальность и благосостояние бывшего «квартиранта» можно будет выбрать.