«Новые антироссийские санкции будут стоить Европе миллиарды»

Очередные антироссийские санкции ЕС затронули энергетический и финансовый секторы. Ограничения коснулись основных российских энергетических компаний: «Газпром нефть», «Транснефть» и «Роснефть». Насколько болезненными окажутся нововведения для экономики России и ЕС, портал RuBaltic.ru узнал у замруководителя экономического департамента, заведующего сектором «Промышленность и инфраструктура» Института энергетики и финансов Сергея КОНДРАТЬЕВА:

- Господин Кондратьев, недавно ЕС ввёл новые санкции против России, которые затронули финансовый и энергетический секторы. Как это отразилось на российской экономике?

- Думаю, что эффект в значительной степени будет долгосрочным. Конечно, санкции затронули два очень важных сектора – финансовый и энергетический. Для пяти крупнейших российских банков оказался закрыт доступ на американский и европейский рынки. Соответственно, это приведёт к тому, что возможность привлекать деньги на внешних рынках и за счёт этого осуществлять финансирование внутри России сократится. Данный факт может привести к росту ставок, а также к снижению ликвидности на внутреннем рынке.

Всё это будет способствовать замедлению экономического роста, так как любое снижение темпа роста кредитования негативно отражается на общей картине. Но подчёркиваю, что это будет долгосрочный эффект, который мы увидим не сразу, а в течение года-двух.

Надо понимать, что он не будет критическим для российской финансовой системы по нескольким причинам. Во-первых, помощь пострадавшим банкам будет оказывать Центральный банк. К тому же у России чисто эмиссионные позиции являются положительными, то есть зарубежные активы превышают зарубежные обязательства, причём достаточно существенно, особенно в плане краткосрочного долга. Поэтому санкции не являются угрозой для российской финансовой системы.

- А что касается сферы энергетики?

- Говоря об энергетическом секторе, серьёзной проблемой станет запрет на импорт оборудования и технологий для трудноизвлекаемой нефти и нефти на арктическом шельфе. Планировалось, что именно такого рода запасы станут основой для долгосрочного роста отрасли в ближайшие 5 - 10 лет. Всё-таки наращивать добычу в традиционных месторождениях достаточно сложно, она уже сейчас находится на пиковом уровне. И всё это может привести к тому, что на горизонте 3 - 5 лет цифры снижения добычи будут выше, чем ожидалось, поскольку не удастся ввести новые замещающие мощности на шельфе.

Это – серьёзные санкции, однако они носят долгосрочный эффект и в ближайшем квартале не отразятся значительно на экономике РФ.

- А сами европейцы понесут убытки от антироссийских санкций?

- Разумеется, какие-то убытки европейские компании понесут.

Надо понимать, что на Россию был ориентирован ряд банков, энергетические компании. Санкции, думаю, стали отрицательной новостью для многих европейских предприятий.

Сейчас пока довольно сложно сказать, насколько существенными оказались потери европейской стороны. Однако они будут исчисляться миллиардами – это точно.

С другой стороны, вряд ли данные санкции приведут к потере большого количества рабочих мест, как это было в случае продовольственного российского эмбарго. Европейские банки потеряют в деньгах, потеряют присутствие в российском секторе, но вряд ли они будут вынуждены массово сокращать свой персонал и так далее.

- Каких ответных санкций можно ожидать от России в финансовом и энергосекторе?

- В финансовом секторе - считаю, что России было бы сложно ввести какие-то санкции против европейских или американских компаний. Россия достаточно тесно интегрирована в мировую финансовую систему. Не думаю, что мы введём санкции против европейских банков, поскольку это бессмысленно, и в России это отлично понимают.

Вероятно, Россия будет пытаться строить параллельную систему, налаживать прямые связи с азиатскими рынками. В этом плане европейские компании в долгосрочной перспективе также могут почувствовать ущерб. Но, повторюсь, в финансовом секторе не может быть жёстких санкций.

В энергетическом, мне кажется, также нет смысла вводить какие-то санкции.

Если Россия будет вводить ответные меры, то они будут затрагивать чувствительные для ЕС секторы, где занято много людей, ориентированных на российский рынок, или где потери для определённых стран и компаний будут очень существенны. Например – авиация: запрет на транссибирские перелёты для европейских компаний может поставить их в сложное положение.

Такого рода решение действительно могло бы стать очень чувствительным ударом.

Однако я думаю, что в силу разницы в экономическом потенциале России и Европы – российский ВВП на порядок меньше европейского - нам надо будет вводить асимметричные санкции, дабы Европа их почувствовала.

Может быть, ограничат автомобильный импорт. Уже неоднократно говорилось о необходимости поддержать отечественных производителей. Данный запрет оказался бы серьёзным ударом для немецких и французских производителей, которые имеют в нашей стране неплохой спрос.

Скорее всего, ответные меры будут примерно такими и коснутся больше импорта, чем экспорта энергоносителей, цветных металлов и другого.

- А теоретически, на Ваш взгляд, готова ли Европа к энергетической войне с Россией?

- Думаю, что такого рода войны с Россией не будет.

Кроме того, ЕС настроен на снижение зависимости от поставщиков энергоресурсов, и думаю, что они будут предпринимать попытки по строительству интерконнекторов в Восточной Европе, по соединению энергосистемы стран Балтии с другими системами европейских государств.

Но не стоит говорить об энергетической войне грядущей зимой. Возможна лишь кризисная ситуация, связанная с прекращением транзита через Украину или с какими-то техническими ситуациями вроде аварии на газопроводе.

Может произойти энергетическое противостояние между Россией и Украиной, ЕС от этого пострадает, но санкций ожидать не стоит: это не выгодно ни одной из сторон.

- Что касается стран Балтии, Литва на данный момент усиленно добивается энергонезависимости от России: строится СПГ-терминал, ведутся переговоры о возобновлении строительства Висагинской АЭС. Могут ли помочь эти меры в достижении энергосамостоятельности Литвы и других стран Балтии?

- На мой взгляд, можно понять Литву, которая оказалась в тяжёлом положении после вывода из строя Игналинской АЭС.

Но я хочу заметить, что в Европе на сегодняшний день царят антиатомные настроения и страна может оказаться под политическим давлением.

Строительство СПГ-терминала в Клайпеде будет служить диверсификацией энергетических поставок, но надо понимать несколько вещей. Литве придётся изменить свою газотранспортную систему, сейчас поток идёт с Востока на Запад.

Кроме того, проблемой станут цены на газ. Эта страна уже сейчас платит одну из самых высоких цен в Европе. Это связано с монопольным положением «Газпрома» на рынках стран Балтии, у которых нет доступа к другим источникам.

Но тот же пример Польши показывает, что строительство СПГ-терминала не обязательно приводит к решению всех существующих проблем. Газ может остаться дорогим, плюс придётся возвращать вложенные в данный проект средства.

Для Литвы одним из самых правильных решений была бы большая интеграция с энергосистемой скандинавских стран, строительство «NordBalt» между Литвой и Швецией, что позволит покупать довольно дешёвую электроэнергию.