«Добыча сланцевого газа будет истощать ресурсы Балтийского региона»

«Мы больше не чувствуем себя заложниками, обсуждая с Газпромом новое соглашение о поставках и цены», - заявил на этой неделе генеральный директор Lietuvos Energija Далюс Мисюнас. Одним из весомых аргументов в пользу желанного обретения энергетической независимости от России страны Балтии считают будущую добычу сланцевого газа в Европе. Политические элиты этих государств возлагают большие надежды на месторождения в своем регионе, однако вопрос реальных запасов газа и последствий от их добычи до сих пор остается дискуссионным. Портал RuBaltic.Ru узнал у доцента кафедры гидрогеологии геологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, к.г-м.н. Анны КОРЗУН, с какими рисками могут столкнуться прибалтийские страны в случае разработки месторождений сланцевого газа на своих территориях:

- Анна Вадимовна, насколько велики месторождения сланцевого газа в Балтийском регионе?

- Балтийский регион достаточно разнообразен по своим геологическим условиям. Основные ресурсы сланцевого газа в Европе приходятся на Польшу, Францию, Норвегию и Швецию. Если говорить о странах, граничащих с Россией, то это в первую очередь Польша и Литва. В Польше находятся одни из самых больших запасов сланцевого газа в Европе. По первоначальным оценкам Международного энергетического агентства (IEA) они составляли 5,3 триллионов кубометров газа. Первая скважина на сланцевый газ в Польше была пробурена в 2011 году, и с тех пор запасы сланцевого газа, которые были оценены предварительно, не подтвердились. После первых неудачных скважин польские специалисты снизили оценку ресурсов сланцевого газа с 5,3 до 0,57 трлн м³.

На настоящий момент пробурили всего 66, а планировалось — более 330 скважин. Сложно сказать, с чем это связано, может быть, финансовые проблемы. Но как бы то ни было, по этим скважинам запасы газа подтвердить не удалось, поэтому их величина остается вопросом дискуссионным.

Вообще, в геологии существуют такие понятия, как прогнозные ресурсы и запасы (с дальнейшей детализацией по степени изученности и экономической эффективности извлечения) и извлекаемые запасы, и это, как говорится, две большие разницы. Ресурсы и запасы, их еще называют геологические запасы, это, грубо говоря, количество газа в залежи или пласте. А извлекаемые запасы это то, сколько мы можем извлечь. И эти цифры могут отличаться друг от друга на порядок. Коэффициенты извлечения колеблются от 40% до 90%, и это зависит от условий и технологий добычи, но полностью запасы не извлекаются никогда.

- А работы по разработке уже ведутся? И насколько, в таком случае, это имеет смысл?

- Сейчас промышленно месторождения в Польше не разрабатываются, идут так называемые пробные эксплуатации, поскольку идет уточнение величины запасов газа, то есть когда бурятся и опробируются разведочные скважины и оценивается количество газа. Пока ты не пробуришь скважину, ты не можешь быть до конца уверен в том, что тебя там ждет. Как в случае с Польшей, когда прогнозы не оправдались уже на порядок.

Конечно, и полтриллиона кубометров газа это — много для такой страны. Но главный вопрос — какая в итоге будет себестоимость газа. Если бы это было так же рентабельно, как и в случае некоторых месторождений в США, то, конечно, стоило бы их разрабатывать. Однако здесь есть ещё такой момент как экологические риски, которые могут иметь долгосрочные последствия в пять, десять или сто лет и которые тоже надо оценивать. Данные технологии активно используют лишь около 20 лет, и пока нет точных оценок, к чему это может привести.

- Из чего складывается себестоимость сланцевого газа?

- Реальная картина себестоимости добычи сланцевого газа в открытых источниках детально не раскрывается. Из явных это, в первую очередь, стоимость бурения и эксплуатации скважин, так как поддержание добычи именно сланцевого газа практически напрямую зависит от бурения и введения в эксплуатацию новых скважин. В свою очередь стоимость бурения зависит от глубины скважин, геологических условий, состава пород и т.д. Если на среднем газовом месторождении бурится несколько сотен скважин, то при добыче сланцевого газа от тысяч до нескольких десятков тысяч. Причем при добыче сланцевого газа обязательно бурятся горизонтальные скважины (которых мало или практически нет на обычных месторождениях), что дороже, чем вертикальные. Также существенно влияет на себестоимость добычи литологический состав продуктивного пласта: высокое содержание пластичной глины требует более мощного гидроразрыва и увеличения объема используемых химикатов.

Кроме того, на себестоимость добычи оказывают влияние не только природные условия и технико-экономические факторы разработки, но и существующие или отсутствующие в стране законы и нормативные документы, регулирующие освоение месторождений сланцевого газа.

К этому надо прибавить и затраты на подготовку, которая зависит от состава добываемого сланцевого газа. Так называемый «сухой» природный газ проще добывать, проще его подготовка и до товарных кондиций. Каждое месторождение сланцевого газа имеет свой уникальный химический состав газа, а наличие примесей (сероводород, углекислота, аммиак, азот) требуют дополнительных расходов на подготовку товарного газа.

Как показывает практика, очень часто любой проект в реальности оказывается дороже, чем на бумаге.

- Может ли сланцевый газ стать для них одним из основных источников энергоресурсов?

- Надо отметить, что у Польши нет такой энергетической зависимости, как у Литвы (100 %) еще несколько лет назад, и если сильно подорожает нефть, то это возможно, поскольку стоимость газа по долгосрочным контрактам привязана к стоимости нефти. Можно использовать СПГ, но это требует строительства станций регазификации. Так что главный вопрос — это стоимость.

- Вы упомянули про экологические последствия от добычи. Насколько серьёзными они могут быть?

- Я бы хотела остановиться, прежде всего, на воздействии на гидросферу земли. Одной из особенностей добычи сланцевого газа является использование технологии гидроразрыва пласта (ГРП). Именно с этой технологией и связано основное влияние на окружающую среду и, в частности, на поверхностные и подземные воды. При гидроразрыве используются большие объемы пресной воды, причем использоваться могут как поверхностные воды, так и подземные. При ГРП объем воды единоразово закачивается в пласт под очень большим давлением и предварительно в воду добавляется большое количество химических реагентов. В зависимости от геологических особенностей пород, содержащих сланцевый газ, в воду добавляется разный набор веществ, но почти все они имеют высокий класс опасности, а ряд из них — канцерогенности и мутагенности. После гидроразрыва эти воды вместе с газом поступают обратно на поверхность, и — в достаточно большом количестве. Процент обратных вод колеблется от 30% до 85% от закачанного объема. Эти воды накапливаются в специальных емкостях, и дальше возникает вопрос: что с ними делать?

Для повторного использования они практически непригодны, поэтому существует две основные возможности их утилизации. Первая — это очистка, но тогда их надо как-то транспортировать до очистных сооружений (как правило, автотранспортом), а это повышает риск аварийного разлива. Кроме того, на очистных сооружениях должны быть технологии, позволяющие удалять специфические химические вещества, применяемые при ГРП. А большинство существующих очистных созданы для очистки бытовых стоков, и на них не предусмотрена очистка промышленных стоков.

Другой способ утилизации, который используется на газовых и нефтяных месторождениях, это — закачка стоков в глубокие горизонты. Но при разработке газовых и нефтяных месторождений часть стоков используется для системы поддержания пластового давления в залежи, то есть, по сути, закачиваются в пласт вместо добытой нефти. Обоснование закачки промстоков в подземные горизонты также требует проведения специальных геологоразведочных работ. Кроме того, не во всех регионах есть такие пласты, в которые можно закачивать такие большие объемы воды. Поэтому данный способ теоретически возможен, но может быть достаточно затратным.

Если же накапливать обратные воды в емкостях, то существует вероятность утечек, например, непосредственно через дно пруда-накопителя для этих стоков. Такие примеры загрязнения подземных вод от прудов-отстойников, шламохранилищ, прудов-накопителей промстоков известны во всем мире.

Иными словами, одним из основных воздействий на подземные воды является их возможное загрязнение.

Второй момент — это большие объемы пресной воды, которые требуются для проведения гидроразрыва пласта, что может приводить к изъятию водных ресурсов, которые могли бы быть использованы, например, для централизованного водоснабжения населения. То есть газосланцевая промышленность может развиваться только в малозаселенных районах, имеющих значительные запасы пресной воды.

А в Прибалтийском регионе, и в частности в Калининградской области, практически нет даже природных естественных подземных вод, соответствующих требованиям хоз-питьевого водоснабжения. Все они изначально требуют водоподготовки перед использованием. Поэтому если эти водные ресурсы еще и изымать на добычу сланцевого газа, то мы будем истощать природные ресурсы региона.

Когда мы изымаем воду для хоз-питьевого использования, то она проходит естественный цикл (мы ее пьем, после чего она снова попадает в поверхностные подземные воды после очистки, таким образом мы не нарушаем круговорот воды), в случае же с добычей сланцевого газа мы изымаем ее и закачиваем в глубокие части разрыва, забирая ее таким образом из круговорота. Конечно, речь идет не об огромных цифрах, в масштабе глобального круговорота воды в природе. Но пределах локальной территории это может приводить к негативным изменениям, таким, как обмеления рек, изменения ландшафтных характеристик и другим. Они очень локальные, но они существуют.

- Могут ли последствия от разработки месторождений в Польше распространиться на соседние территории?

- Сейчас сложно сказать, но теоретически — могут. Например, ареалы нитратного загрязнения от прудов-отстойников животноводческих комплексов достигают нескольких десятков километров. Избежать такой вероятности нельзя, все зависит от того, как будут расположены точки разработки. Поскольку загрязнение двигается вместе с водой, то затронутые территории зависят от направления движения подземных вод. Основные скважины на сланцевый газ в Польше бурятся в прибрежных территориях Балтийского моря недалеко от Гданьска, поэтому в случае аварии загрязнение достаточно быстро может попасть в Балтийское море. А оно и сейчас испытывает огромную техногенную нагрузку.