Мнение: европейский и евразийский проекты должны дополнять друг друга

Объективной закономерностью экономического развития является формирование и устойчивое воспроизводство крупных хозяйственно-экономических комплексов. Такими комплексами являются Европейский и формирующийся сейчас Евразийский союз, которые в перспективе должны не конкурировать, а дополнять друг друга в общем противостоянии интеграции восточной Азии вокруг Китая. Такое мнение порталу RuBaltic.Ru высказал кандидат экономических наук, доцент факультета государственного управления МГУ им. М.В Ломоносова, заместитель главного редактора еженедельного общественно-политического журнала «Однако» Андрей КОБЯКОВ:

- На процессы интеграции существует два противоположных взгляда, во многом противоречащих друг другу. В рамках достаточно доктринального подхода, который стал доминирующим во всем мире с начала 90-х годов, доминирующей стала идея, что формирование различных региональных группировок, зон свободной торговли – это не что иное, как некая промежуточная фаза глобализации, своего рода удобные форматы, в рамках которых происходит отказ от ряда национальных суверенных функций. Исходя из представлений о свободной торговле, происходит глобализация международных экономических отношений, связанная со снижением издержек, образованием и т.д. Получается, что конечный пункт этого пути – единый рынок в мировом масштабе, без барьеров и границ.

Мне эта идея всегда казалась ложной и откровенно пропагандистской.

Потому что, во-первых, практика свидетельствует, что все слова о свободной торговле всегда произносились с большим ханжеством. Кроме того, есть объективное противоречие между глобальной оптимизацией и интересами национальных государств. Более того, снижая одни противоречия, глобальная оптимизация тут же обостряет другие. Наконец, ясно, что сам термин «свобода торговли» служит интересам «сильных», помогая им снизить сопротивление на пути их товаров и услуг к более «слабым» рынкам.

Понятия «свободная конкуренция» и «справедливая конкуренция» вовсе не являются синонимами.

Есть совершенно другой подход, выходящий за рамки оптимизационно-глобализационной тенденции и возвеличивания самого постулата о свободе торговли. Этот взгляд на процессы интеграции связан с представлением о естественности формирования миров-экономик.

В истории устойчиво формируются определенные хозяйственно-экономические комплексы, которые стремятся к самодостаточности, к воспроизводству своего контура.

Могут проистекать события, никак не связанные с чистой экономикой: войны, завоевания, диктатуры, идеологические противоречия, но хозяйственно-экономическая модель устойчиво воспроизводит свой контур.

Тяготение таких моделей к замкнутости объясняется тем, что мир – это комплекс противоречий и по большому счету в формировании миров-экономик есть геополитическая и геоэкономическая закономерность. Это образование обусловлено самой логикой безопасности.

Например, любая маленькая страна - Дания, допустим - не может быть в современном мире самодостаточной по определению: численность населения не позволит ей создать все необходимые отрасли экономики, виды производств. Поэтому маленькая страна вынуждена выбирать себе область международной экономической специализации, чтобы быть экономически устойчивой.

Но эта устойчивость очень уязвима. Стоит чему-либо начать нарушаться в системе мировой экономики, как зависимость от внешней конъюнктуры вызывает кризис экономики этой маленькой страны.

Самодостаточные большие пространства решают обе эти проблемы. Есть возможность работы на большой рынок, который фактически становится внутренним: появляются возможности экономии масштаба и применения передовых технологий. С другой стороны, замкнутость уменьшает зависимость от мировой конъюнктуры.

Кризис вносит свои коррективы в общие тенденции. Во-первых, нынешний кризис довольно необычен, он будет продолжаться долго и приведет к серьезным подвижкам, многие из которых будут связаны с трансформацией глобального экономического пространства. Совершенно очевидно, что мы увидим другой состав игроков, и определенные территории будут попадать в зону интересов не только старых, но и новых игроков.

Что касается Евразии, то крупнейшим игроком здесь будет Китай. Еще 7-8 лет назад знакомые адекватные эксперты в Европе мне говорили: мы совершенно не теми вещами сейчас с вами занимаемся. Все эти трения по газу – мелочи, в будущем для всех нас главное – Китай!

Также кризис смешает возможности многих старых субъектов, которые сейчас выступают интеграторами. Кризис модели европейской интеграции проявляется не только в том, что не хватает средств. По большому счету есть определенный идейный, ценностный кризис. То, куда сместилась сегодняшняя социал-демократическая модель Европы, достойно сожаления.

Это совершенно не вдохновляющий набор идей, ничего общего не имеющий с теми идеями, вокруг которых формировался Европейский союз в 60-70-е годы.

Теперь это совсем другое образование, причем сложившаяся экономическая ситуация не позволяет возродиться формировавшим ЕС идеям социального государства, сильного среднего класса. В нынешних условиях средний класс «сливается», социальные выплаты производить все тяжелее.

В результате Европа отходит от своих собственных стандартов. Маскировать это становится все тяжелее.

В свою очередь, недостатком евразийской модели является, на мой взгляд, отсутствие привлекательной социальной модели. Будь она – и многие процессы прошли бы проще и понятнее. Но происходит интересная вещь: с одной стороны, евразийский проект, конечно, стартует с очень низкой социальной планки, но в то же время, социальные планки старых интеграционных моделей последовательно понижаются. Происходит постепенное выравнивание социальных условий старых и новых интеграционных моделей.

В долгосрочной перспективе интеграционные процессы, ведущиеся в рамках евразийского проекта и европейского проекта, должны привести к возможной ассоциации Евразийского союза и Европейского союза как мегаобразования, противостоящего интеграционному мегаобразованию во главе с Китаем на востоке Евразии.

Это должна быть стратегическая линия.

К сожалению, уровень рефлексии действующих политиков очень низок. Чиновники ЕС ведь вовсе не мыслят, а исполняют служебные инструкции.

Например, когда я общаюсь с экспертами из Латвии, то и они мне, и я им задаю один и тот же вопрос: какое осмысленное значение имеет введение евро для Латвии?

Лат – это одна из самых твердых, надежных валют в мире. Какой ценой это было достигнуто – это отдельный разговор, но это было достигнуто. И имея хорошую, сильную валюту, страна хочет добровольно поменять ее на другую валюту, имеющую на сегодняшний день устойчиво дурную репутацию, причем путем отказа от финансового суверенитета. Вот какое рациональное обоснование у этого шага? Это действие абсолютно не рефлексивное, это выполнение утвержденной программы.

В общем, я воспроизвожу достаточно простую идею Европы от Лиссабона до Владивостока. Это необходимо для борьбы с очень серьезным противником, которым будет и для европейского, и для евразийского проекта Китай. Формирование больших пространств, миров-экономик, необходимо для безопасности и выживания – я с этого начал. Поэтому многие серьезные умы на Западе сейчас поддерживают проект евразийской интеграции – это не контрпроцесс, альтернативный европейской интеграции, это средство объединения и создания модуля Европы и Евразии.