География побеждает: Беларусь не нашла альтернативы нефти из России

Взаимоотношения между Москвой и Минском в вопросе торговли нефтью имеют непростую историю: от ключевого фактора интеграции до полной остановки поставок из России. На днях в Беларуси объявили о завершении строительства перемычки Гомель — Горки, связывающей северную и южную ветки нефтепровода «Дружба», а также оба белорусских нефтеперерабатывающих завода (НПЗ). Этот проект сегодня можно назвать приветом из прошлой геополитической эпохи многовекторности и поисков «альтернативной нефти»

Распоряжение о строительстве перемычки Гомель — Горки протяженностью 207 км и мощностью 6 млн тонн в год появилось в апреле 2020 года и было связано с очередным нефтяным кризисом в белорусско-российских отношениях. В этот период Минск и Москва в который раз спорили по поводу цен на «черное золото» для Беларуси, и в начале года поставки нефти из России даже на короткое время прерывались.

На этом фоне Минск снова занялся поисками альтернативы. Перемычка Гомель — Горки должна была обеспечить поставки нефти, идущей с Украины по нефтепроводу Одесса — Броды, не только на Мозырский НПЗ, но и на «сидящий» на северной ветке «Дружбы» НПЗ «Нафтан» в Новополоцке.

Кроме того, по замыслу белорусских нефтяных стратегов, перемычка должна была обеспечить возможность реверсных поставок из Польши по маршруту Гданьски— Плоцк — Адамово — Мозырь — Гомель — Новополоцк. Таким образом, к «польской» трубопроводной нефти доступ, опять же, получали оба белорусских НПЗ.

Сегодня все эти проекты утратили актуальность. На Украине проводится спецоперация, отношения Беларуси с Польшей хуже некуда, да и порт Клайпеды, откуда также предполагались поставки железной дорогой, теперь закрыт для официального Минска.

Тем не менее строительство ставшей, казалось бы, ненужной перемычки было все же доведено до конца, и это может говорить о том, что от идеи «альтернативной нефти» белорусские власти так и не отказались и готовы вернуться к этим проектам при первой же возможности.

Зачем они так настойчиво ищут замену российским поставкам нефти, где хотят найти альтернативу и насколько успешными могут быть подобные проекты?

В наследство от СССР Беларуси досталось два крупных нефтеперерабатывающих завода в Новополоцке и Мозыре. Они строились для обеспечения горюче-смазочными материалами размещенной на территории республики военной группировки, и их мощности намного превосходили внутренние потребности.

После развала Советского Союза столь избыточные для государства предприятия могли выжить только за счет переориентации на внешние рынки и сохранения доступа к дешевому сырью, которого у Беларуси не было.

Очевидно, интересы белорусского нефтяного сектора стали одним из ключевых факторов ориентации официального Минска на союз с Москвой. Нефть надолго стала одной из основ белорусско-российской интеграции.

«Черное золото», поставляемое в Беларусь по ценам существенно ниже мировых, и последующая продажа изготовленных из нее продуктов уже по вполне рыночным тарифам не только позволили белорусским НПЗ выжить, но и сделали их курицей, несущей золотые яйца.

Но была у российской нефти и оборотная сторона. В Беларуси опасались, что за эти льготы придется расплачиваться растущей политической зависимостью от России. Собственно говоря, Союзное государство, в рамках которого дешевая нефть для Беларуси стала возможной, действительно предполагало появление внушительной политической надстройки, а также высокую степень социально-экономической унификации обеих стран.

К середине 2000-х годов стало понятно, что формула «нефть в обмен на интеграцию» не работает, и в России стали задаваться вопросом о целесообразности дальнейшего субсидирования Беларуси.

Этот период отметился целой чередой нефтегазовых «войн» между странами, и именно с этого времени в Минске задумались о необходимости альтернативных поставок.

Венесуэла

Венесуэла стала первенцем среди этих проектов. Это было во второй половине 2000-х годов, когда Беларусь еще не вышла из политической блокады со стороны Запада и на этой почве нашла общий язык с экстравагантным лидером Венесуэлы Уго Чавесом. В этот период белорусы активно участвовали в различных инфраструктурных проектах в Венесуэле, а также поставляли туда свою технику и оборудование. Из Венесуэлы в итоге пришло несколько танкеров с нефтью. Однако эти поставки очень быстро заглохли — очевидно, из-за нерентабельности.

Азербайджан

Азербайджан стал, пожалуй, основным поставщиком альтернативной нефти в Беларусь. Этот маршрут пролегал через Черное море, а затем по трубопроводу Одесса — Броды через территорию Украины. Однако объемы азербайджанских поставок оставались ограниченными, а сам способ — весьма затратным.

Кроме того, предоставлять Минску какой-то «союзный дисконт» на свою нефть для Баку не имело никакого смысла.

С началом специальной военной операции на Украине данный маршрут оказался перекрыт, хотя фактическая блокада украинской его части началась еще в 2020 году, когда Киев активно включился в кампанию травли Александра Лукашенко после августовских президентских выборов.

Казахстан

В Минске с надеждой поглядывали и на Казахстан как на альтернативного поставщика. Казахская нефть по себестоимости сопоставима с российской, и качать ее можно по трубопроводам, без танкеров и перевалок. Но транспортировать ее в любом случае пришлось бы через территорию России, а ведь весь смысл альтернативных поставок — избавиться от зависимости от Москвы. Кроме того, как и в случае с Азербайджаном, ждать каких-то льгот от Казахстана не приходилось.

США

В 2019–2020 годах всплыла тема покупки «черного золота» в Соединенных Штатах. Об этом заявил тогдашний госсекретарь Майк Помпео. Это был расцвет белорусско-американской политической оттепели, когда Минск впервые за 12 лет готовился принять посла США. Впрочем, дальше слов дело так и не пошло, а с августа 2020 года настали совсем другие времена. Да и вопрос цены американской нефти опять же остался открытым.

Норвегия

Весной-летом 2020 года Беларусь осуществила несколько закупок нефти в Норвегии. Ее везли танкерами до Клайпеды, а оттуда железнодорожными цистернами в Новополоцк. Цена и себестоимость подобных поставок, опять же, вызывала большие сомнения, а после августовских событий о норвежской нефти в Беларуси больше не вспоминали, тем более что и порт Клайпеда для ее перевалки вскоре оказался заблокирован.

Таким образом, любые альтернативные поставки нефти для Беларуси оказываются существенно дороже российской — как по себестоимости, так и по причине отсутствия льгот и скидок, на которые готова идти только Москва.

Экономическая целесообразность работы белорусских НПЗ на «альтернативной нефти» оказывается под большим вопросом, тем более что и технологически они адаптированы именно под российскую нефть. Кроме того, желая уйти от зависимости от России, Беларусь тут же попадала в зависимость от капризных и непредсказуемых транзитеров, таких как Украина или Литва.

Географию и геополитику не обманешь, пытаться идти им наперекор — только себе во вред.

Всеволод Шимов

Советник президента Российской ассоциации прибалтийских исследований