Двойной удар: блокада Литвой калининградского транзита срикошетила по Беларуси

Литва начала фактическую блокаду Калининградской области, перекрыв значительную часть транзита в российский эксклав. В Вильнюсе это мотивируют тем, что ограничения касаются исключительно продукции, подпадающей под санкции Евросоюза. Между тем спровоцированный литовским руководством кризис задевает и еще одну страну — Беларусь, которая наравне с Литвой является страной-транзитером для грузов, идущих из «материковой» России в Калининград.

По словам губернатора Калининградской области Антона Алиханова, ограничения затронули порядка 50% грузов. На это отреагировали в Кремле и Совете Федерации, назвав действия Литвы незаконными и беспрецедентными и пообещав ответные меры. Какие это будут меры, однако, пока не уточняется.

Конфликт, разгорающийся между прибалтийским соседом и основным союзником, по определению не может оставить официальный Минск в стороне. Кроме того, у Беларуси накопилось достаточно собственных счетов и претензий к Литве, которые в рамках разворачивающегося противостояния могут получить новое измерение.

Чем может ответить Россия?

Эксклавные территории всегда являются источником геополитической напряженности, и Калининградская область не исключение. Если вы хотите спровоцировать инциденты в будущем — создайте чересполосицу из границ. Когда часть территории государства отделена от него и транспортное сообщение зависит от третьих стран, это всегда повод для конфликта.

Даже если со страной-транзитером удастся договориться, она всегда будет рассматривать транзитный коридор как инструмент давления и шантажа, а уж в случае с прибалтийскими лимитрофами шантаж, даже себе во вред, давно стал неотъемлемой частью их внешней политики.

Особенно сегодня, когда система «джентльменских» договоренностей между Россией и Западом рушится, прибалты не упускают случая подпустить шпильку в бок восточного соседа. В случае с калининградским коридором все, однако, не так безобидно, потому что Литва попросту злоупотребляет своим географическим положением.

Теоретически Россия, конечно, может обойтись без литовского транзита, осуществляя связь со своим эксклавом по морю, через порты Санкт-Петербурга и Ленинградской области, которым это отчасти компенсировало бы потерю грузопотока из-за западных санкций. В авиационном сообщении этот маршрут уже фактически используется после того, как Литва закрыла свое воздушное пространство для российских самолетов.

Однако это направление для калининградских грузов будет гораздо более длинным и дорогостоящим, что не замедлит сказаться на социально-экономической ситуации в области.

Да и безопасным этот путь тоже не назовешь, особенно учитывая стремление Финляндии и Швеции в НАТО. С политической точки зрения оставлять пляски Литвы вокруг калининградского транзита безнаказанными также было бы опрометчиво.

Очевидно, что экономическими санкциями Литву не испугаешь. Ей не впервой принимать решения, идущие во вред собственной экономике: закрытие Игналинской АЭС, блокада белорусского транзита и тому подобное.

Страна маленькая, дотационная, а излишки населения всегда можно «сбросить» в более развитые страны Евросоюза.

Решить проблему военным путем, взяв под прямой российский контроль транспортные коридоры, вполне несложно технически, но это может вызвать прямую конфронтацию с НАТО, членом которого является Литва.

Наконец, еще один сценарий — вынудить ЕС надавить на Вильнюс и заставить его таким образом разблокировать транзит.

Каковы последствия для Беларуси?

Для Беларуси многое будет зависеть от того, какой из вышеописанных сценариев окажется реализован.

Если Россия решит перевести калининградский транзит на порты Ленинградской области, как уже было в случае с экспортом товаров через порты Латвии и Эстонии, Беларусь также утратит значение как страна-транзитер. Конечно, это будет не критично, так как большая часть грузопотока между Россией, Китаем и Европой по-прежнему идет через белорусскую территорию, но достаточно неприятно, особенно на фоне других потерь, которые несет экономика Беларуси из-за санкций и общей геополитической нестабильности.

Поэтому в интересах официального Минска, чтобы калининградский коридор работал в прежнем режиме.

В случае военного сценария Беларусь наверняка окажется втянутой в конфронтацию. Здесь белорусское руководство может оказаться в какой-то мере заложником собственной риторики. Ведь неучастие в специальной военной операции на Украине Минск мотивирует как раз тем, что он прикрывает рубежи Союзного государства с запада, со стороны Польши и Литвы.

Если Россия начнет боевые действия в Литве, Беларусь, скорее всего, вновь ограничится ролью стратегического плацдарма, как это было и в случае с Украиной. Однако риски для Минска окажутся неизмеримо выше, поскольку будет маячить перспектива конфронтации с НАТО, где Беларусь окажется на переднем рубеже обороны.

Поэтому военный сценарий также является крайне нежелательным.

В этой связи логично ожидать, что белорусская сторона снова может предложить свои посреднические услуги и попробовать выступить в роли переговорной площадки, как это было в эпоху Минских соглашений. Минск может поучаствовать в возможном диалоге также в качестве одной из заинтересованных сторон и попытаться продвинуть в его рамках собственную повестку, связанную с судьбой белорусского экспорта через Клайпеду.

Таким образом, если эскалация напряженности вокруг калининградского транзита продолжится, следует ожидать активизации дипломатических усилий Беларуси на миротворческом поприще.

Впрочем, учитывая изменившуюся конъюнктуру и «нерукопожатность» белорусских властей на Западе и особенно в Литве, такие инициативы вряд ли встретят понимание.

Всеволод Шимов

Советник президента Российской ассоциации прибалтийских исследований