Энергоэксперт рассказал, в каком случае Газпром выиграет от строительства Baltic Pipe

Операторы газотранспортных систем Польши и Дании приняли инвестиционное решение о строительстве газопровода из Норвегии. Выстраданный поляками проект Baltic Pipe, начало которому было положено в далеком 2001 году, постепенно подходит к стадии реализации. О том, что означает это решение для Польши, Прибалтики и украинской газотранспортной системы (ГТС) и том, сумеет ли Норвегия потеснить «Газпром» на энергетическом рынке Европы, аналитическому порталу RuBaltic.Ru рассказал ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности и Финансового университета при правительстве РФ Станислав МИТРАХОВИЧ.

— Г-н Митрахович, российские эксперты зачастую говорят о Baltic Pipe как о чисто политическом проекте. На Ваш взгляд, поляки могут извлечь из него какую-то выгоду?

— Baltic Pipe, конечно, выглядит более целесообразной инициативой, чем польский терминал для регазификации сжиженного природного газа [в Свиноуйсьце]. СПГ для Польши с точки зрения экономики невыгоден совершенно.

Теоретически те объемы газа, которые поляки могут получить из Норвегии через Данию, можно использовать в качестве аргумента для торга с «Газпромом». С его помощью можно попробовать снизить цену в новом контракте.

Но я бы не стал говорить, что Россия как-то пострадает от реализации Baltic Pipe.

Норвегия не может увеличить добычу газа, поэтому для организации поставок в Польшу ей придется перенаправить эти объемы. Германия рискует недополучить норвежский газ. Это значит, что она начнет закупать больше продукции «Газпрома». Россия как крупный игрок в этом регионе не проиграет.

Выиграет ли Польша? Не думаю. Норвежский газ не дешевле, чем российский. Максимум, чего может добиться Варшава, — это какая-то небольшая скидка в новом контракте. Зато на новую инфраструктуру придется потратиться.

Я не думаю, что проект быстро окупится и экономика Польши останется в плюсе. Но это политическая позиция польских властей. Взят курс на поиски замены российскому газу. Думаю, поляки будут его придерживаться.

— Есть ли вероятность, что новая труба будет построена, но при этом не будет загружена?

— Бывают такие истории. Часть газопроводов стоят пустыми или полупустыми, причем это происходит нередко. Речь идет о тех трубах, которые были построены при финансировании со стороны европейских фондов.

Как будет в этом случае, сказать трудно. Сейчас говорят о максимальной мощности в 10 миллиардов кубометров в год, хотя предварительно законтрактовано только 7,8 миллиарда. О точных цифрах говорить пока рано.

Но можно с уверенностью сказать, что увеличить добычу норвежского газа не получится, придется перенаправлять объемы с западного направления.

И на каком-то этапе немцы могут сказать, что их это не устраивает. Все будет зависеть от того, какая ситуация с потреблением газа сложится в конкретных регионах Германии — мы ведь говорим о том, что будет через несколько лет.

Я вполне допускаю, что Baltic Pipe будет не полностью загружен. Но в газовом бизнесе, повторюсь, такое бывает. В России, к примеру, тоже не полностью загружен газопровод «Сахалин — Хабаровск — Владивосток».

— Ходят разговоры о том, что Норвегия не только не будет наращивать добычу газа, но и начнет планомерно ее снижать. Соответственно, цены на норвежское голубое топливо должны пойти вверх.

— О Норвегии уже лет десять говорят, что она вышла на плато добычи газа. Сейчас она находится на этом уровне: не поднимается и не опускается.

Есть много прогнозов о том, что будет в дальнейшем (мы не можем делать выводы на основе статистики одного-двух лет). Варианты возможны разные, но я повторю, что добыча норвежского газа в лучшем случае останется на прежнем уровне. В худшем — будет уменьшаться.

Если добыча начнет падать, то Норвегии тем более придется перенаправлять в Польшу объемы газа, предназначенные для Германии, а Германия будет покупать больше газа у России. Сейчас «Северный поток — 2» рассчитан на то, что часть газа (даже большая часть) будет проходить через Германию в Чехию. Немцы, очевидно, будут оставлять его себе, если разительно сократится добыча в Норвегии. России такой сценарий на руку, скажем прямо.

Польше в таком случае действительно придется переплачивать, потому что сокращение добычи сделает норвежский газ более дорогим.

Норвегии, в свою очередь, будет труднее ввязываться в ценовые войны, а «Газпром» может играть в них сколько угодно. Потенциально у него огромные запасы для снижения стоимости газа.

Другое дело, что «Газпром» может не захотеть ввязываться в это соперничество за польский энергетический рынок. Зачем, если эти объемы газа можно будет поставить в ту же Германию?

— Может ли Прибалтика (в частности Литва) «присосаться» к Baltic Pipe?

— Да, есть проект интерконнектора, который скоро должен быть построен.

Долгое время Прибалтийские республики жили на «энергетическом острове» — к ним ничего не шло, кроме продукции «Газпрома». Их это очень раздражало. Сейчас ситуация меняется.

Но сам факт наличия интерконнектора не означает, что от него будет какая-то экономическая выгода. Во-первых, нужны деньги, чтобы его построить. Во-вторых, опять-таки никто не гарантирует, что норвежский газ будет дешевле российского.

Литва может покупать его через Польшу. Возможно, это будет целесообразнее, чем закупать СПГ на терминале в Клайпеде. Но России это опять же ничем не грозит.

Если один из игроков на европейском континенте закупит меньше газа, то другой игрок закупит больше.

У России ведь нет цели, чтобы какая-то страна закупала газ только у нее. Никто не требует этого от Литвы, например. Цель России — просто продавать большие объемы топлива в этом регионе. А Европа в любом случае в этих объемах будет нуждаться.

— По «Северному потоку — 2» в Германию пойдет российский газ. По Baltic Pipe в Польшу пойдет норвежский газ. А кому тогда нужна украинская ГТС?

— Украинская ГТС страдает от любых альтернативных каналов поставок в Европу. Неважно, о каком газе — норвежском, азербайджанском, американском — идет речь. Газ, который попадает в Европу иначе, чем через украинскую трубу, наносит Украине ущерб.

Другое дело, что украинские политики, видимо, не отдают себе в этом отчет.

Мы помним, как Порошенко ездил на открытие Трансатлантического газопровода — трубы, которая обходит Украину. Это показатель того, что он хочет создать красивую картинку для своих избирателей, которые не разбираются в вопросах энергетики, а не решать насущные проблемы.

В реальности же поставки азербайджанского газа в Европу в обход Украины ничего хорошего этой стране не принесут.

— То есть украинскую ГТС действительно давят со всех сторон?

— Какие-то объемы в ней сохранятся. Возможно, она пригодится для снабжения части Италии, Словакии, Молдовы. Речь идет о небольших цифрах. Этот вопрос будет согласован после того, как обходные газопроводы выйдут на полную мощность, что произойдет не сразу.

Ни «Северный поток — 2», ни «Турецкий поток» не заработают на полную мощность в 2020 году. Для полной загрузки нужно будет ждать еще 2–3 года. В Германии нужно достроить газопровод European Gas Pipeline Link (EUGAL), по которому пойдет газ «Северного потока — 2». Нужна вторая нитка «Турецкого потока».

Словом, значимость украинской ГТС будет снижаться постепенно. И со временем мы придем к какому-то минимально необходимому объему поставок (возможно, 30 миллиардов кубов в год).

Их удастся согласовать, если отношения между Украиной и Россией окончательно не скатятся в пропасть. И второе условие — участие западного бизнеса. У него может быть такая позиция: «Давайте мы выкупим какую-то часть ГТС, будем ее сохранять и финансировать».

А с остальным Украина пусть разбирается сама. То ли сдавать трубу на металлолом, то ли реконструировать для подачи газа внутренним потребителям — это уже ее проблема.