Понять и простить: почему Грибаускайте не готова мириться с Россией

Инициатива по строительству газопровода «Северный поток — 2» начала реализовываться совсем недавно, однако уже успела обрасти разного рода информационными спекуляциями. На сегодняшний день в Европе у российско-германского проекта есть два главных противника: Литва и Польша. При этом наиболее высокий градус критики позволяет себе, в первую очередь, президент Литвы Даля Грибаускайте. Как ни удивительно, на ее фоне даже польские политики, традиционно выступающие против «агрессии Кремля», выглядят куда более умеренно.

Российские официальные лица, а также аналитики хором осуждают Грибаускайте, используя при этом свой стандартный набор аргументов: «президент Литвы загоняет свое население в нищету и кабалу», «Литва окончательно утратила признаки собственной политической воли, всецело подчинив себя диктату Вашингтона». Эмоции с одной стороны, эмоции с другой стороны, и не более того.

Но, как известно, в основе любой — внешней и внутренней — политики лежит экономика, а ее базисом, в свою очередь, является энергетика.

Все «холодные» и «горячие» конфликты последних 100–120 лет истории сводятся к борьбе за обладание энергетическими ресурсами, за технологии их добычи и переработки, за контроль над их перемещением.

Может ли Литва быть исключением из этого правила? Давайте попробуем понять логику госпожи Грибаускайте, обойдясь без эмоций.

До событий 2014 года отношения России с Литвой были, в общем-то, значительно лучше, чем с соседней Латвией или Эстонией. В Литве был принят «нулевой» вариант гражданства, русскоязычную диаспору тут особо не притесняли, торговля морепродуктами и продовольствием шла достаточно бойко. Но в 2014 году Евросоюз погнал первую волну антироссийских санкций, не присоединиться к которым Вильнюс просто не мог: бюджет республики на 20–30% зависит от субсидий ЕС, а потому любая строптивость чревата обвалом экономики и социальными потрясениями.

Как известно, контрсанкции России были направлены, прежде всего, против европейских производителей продуктов питания. Исчезновение крупного рынка сбыта для Литвы обернулось если не кризисом, то стагнацией развития и резким увеличением оттока трудоспособного населения на заработки в Старую Европу.

Грибаускайте тем временем превратилась в антикризисного управляющего. Ей предстояла непростая задача: найти способ для того, чтобы удержать свою страну от сползания в экономическую яму.

С учетом миниатюрности Литвы без союзника в этой борьбе обойтись практически невозможно. Наладить сотрудничество с Россией — нет, Брюссель не позволит. Искать новые рынки сбыта для рыбной и сельскохозяйственной продукции? Но ровно тем же занялись производители из Старой Европы, которым на помощь пришли их правительства с многомиллиардными бюджетами. Да и куда сбывать-то? Ближний Восток воюет, на Украине покупательная способность населения стремится к нулю, Китай и страны Юго-Восточной Азии далеко.

Искать союзников в Европе? После истории с присоединением Литвы к энергетическим системам Швеции и Польши, в результате которого шведская электроэнергия пошла в Германию, рассчитывать на вложения ЕС ради интересов Литвы не приходится. Нет, красивых слов наговорить, «поддержать Литву в борьбе с российской агрессией» — это без проблем, а вот сделать что-то реальное…

Варианты с Африкой, Австралией, Южной Америкой рассматривать не будем — это точно не про Литву.

Методом исключения обнаруживаем, что потенциальный союзник в нынешней обстановке ровно один — США.

Когда Дональд Трамп был только избран, полного понимания его отношения к энергетической политике еще не было. А тем более, мало кто мог предвидеть масштабные планы по экспорту сжиженного природного газа, ведь Трамп позиционировал себя как сторонника изоляционизма.

Однако спустя несколько месяцев после инаугурации стало предельно ясно: объемы нетрадиционных газовых ресурсов в США столь велики, что позволят не только обеспечить дешевым газом самих себя, но и серьезно нарастить экспорт СПГ. Буквально за полгода Трамп и представители его администрации провели предварительные переговоры со всеми крупнейшими импортерами сжиженного газа: Китаем, Японией, Индией и Южной Кореей. Активизировались контакты также с потенциальными потребителями СПГ в Восточной Европе.

Предполагается, что к 2020 году американские компании будут производить порядка 65 млн тонн СПГ. Это означает, что США не просто уйдут с рынка покупателей природного газа — они получат потенциал экспорта, причем в весьма приличных объемах.

Россия такой темп строительства СПГ-заводов себе позволить не сможет, и Штаты выйдут на второе место в мире по производству сжиженного газа. Впереди останется только Катар.

Еще осенью 2014 года в порту литовской Клайпеды пришвартовалось судно Independence. Литва подписала арендный договор c норвежской компанией Heogh LNG и таким образом получила регазификационный терминал и возможность закупать газ хоть у кого-то, кроме «Газпрома». Госпожа Грибаускайте по этому случаю произнесла нечто пафосное: «Литва доказала свою способность принимать стратегические решения и реализовывать значимые для всего региона энергетические проекты. СПГ-терминал имеет большое значение для энергетической безопасности не только Литвы, но и всего Балтийского региона. Мощности этого терминала будет достаточно для всех Балтийских стран».

Как это принято у политиков, текст был «дымовой завесой», после применения которой Грибаускайте попыталась договориться с представителями Латвии и Эстонии о том, что и они станут закупать СПГ. Найти общий язык с соседями было жизненно важно, ведь после череды всевозможных реформ Литва получила долевое участие в подземном газовом хранилище «Инчукалнс» на территории Латвии, и именно его объемы госпожа президент предложила своим балтийским союзникам использовать для хранения газа, поступающего с Independence.

Как формируется цена СПГ, мы уже рассматривали. В данном случае Литва собиралась добавить в итоговую стоимость газа расходы на аренду судна, работу регазификационного оборудования и трубопровода до Инчукалнса, а также собственную прибыль.

С удивлением посмотрев на показания калькулятора, латвийцы и эстонцы отказались покупать газ, цена которого оказалась на 40% выше предложенной «Газпромом».

На этом последние иллюзии относительно союзников в Европе закончились, и Грибаускайте просто вынуждена была продумывать план действий, который мог бы сделать Литву союзником США.

Штатам нужна некая эксклюзивная услуга, и слабость литовской экономики им здесь только на руку: даже минимальная помощь со стороны США окажется гигантской в масштабах Литвы. Поскольку все традиционные экономические связи между США и ЕС давно налажены, Литва может быть полезна американской экономике только в той отрасли, развитие которой началось совсем недавно и еще не успело получить своих проводников в Европе.