Беженцы обострили этнические комплексы прибалтийских политиков

Новые опросы населения выявили противоречивую ситуацию, сложившуюся за последние годы в прибалтийских республиках: местный национализм – явление прежде всего политическое, нежели общественное. Простых жителей этих республик этнические проблемы заботят мало. В то же время, как показывает дискуссия о беженцах, проблемы «расовой чистоты» стоят в шкале ценностей местных политиков на первых местах.

Свежий опрос, проведенный TNS по заказу канала LNT, показал, что каждый пятый житель Латвии ощущает дискриминацию по этническому признаку в повседневной жизни. Опрос проводили в связи с острой дискуссией в обществе о приеме беженцев из африканских и арабских стран. «Мы становимся очень эгоистичной нацией и народом, который не помнит, что в свое время, после Второй мировой войны, латыши тоже отправились по миру», — заявил в ходе телевизионных дебатов профессор Рижского университета им. Паула Страдиня Денис Ханов.

В действительности, несмотря на кричащий вывод «каждый пятый», на общеевропейском фоне латвийские 18% — это довольно мало. Если сравнивать показатели ощущения этнической дискриминации как в Латвии, так и в Прибалтике вообще с аналогичными опросами у коллег по Евросоюзу, балтийские страны будут выглядеть если не совсем благополучно, то однозначно могут считаться «хорошистами». Согласно данным «Евробарометра», 56% европейцев считают, что этническая дискриминация в их странах распространена повсеместно. Так думает семь из десяти французов (76%), шведов (75%), голландцев и датчан (по 70%). Жители Литвы (17%) и Латвии (26%) наоборот находятся в конце списка. Доклад «Нетерпимость, предрассудки и дискриминация», подготовленный Билефельдским университетом (ФРГ), сообщает, что этническую дискриминацию считают широко распространенной 62% опрошенных европейцев. Агентство Евросоюза по фундаментальным правам (FRA) опрашивало про дискриминацию представителей нацменьшинств на территории стран ЕС. Выяснилось, что за 12 месяцев больше всех с дискриминацией столкнулись цыгане (каждый второй), черные африканцы (41%), африканские арабы (36%). Далее идут турки, народы Центральной и Восточной Европы (суммарно 23%). Только 14% русских Прибалтики и Финляндии столкнулись с дискриминацией, причем наиболее дискриминирующей русских страной признали именно Финляндию. 

Очевидно, что в Евросоюзе огромные проблемы с этнической дискриминацией, но ее корень лежит в труднопреодолимых межрасовых и межконфессиональных различиях. В Прибалтике таких предпосылок нет и, по логике, этнической дискриминации там вовсе быть не должно. Однако в Прибалтике сложилась уникальная ситуация, где дискриминации подвергаются люди одинакового цвета кожи и схожей христианской религии. Причины дискриминации кроются не в сильных культурных противоречиях, как в остальных странах Евросоюза, а в националистической политике властей. В Прибалтике много лет работают уникальные по европейским меркам законы, допускающие массовое безгражданство, действуют уникальные органы вроде государственных языковых комиссий, борющихся на чистоту письменной и устной речи, проводится специфическая историко-идеологическая политика, зацикленная на признании значительной части населения потомками «оккупантов». Последний пример законодательных новелл – введение «теста на лояльность» для латвийских работников образования. 

Это все формирует атмосферу отчуждения общин, что, вкупе с жесткими языковыми требованиями, приводит к дискриминации при устройстве на работу. Проблемы с трудоустройством представителей нацменьшинств в Прибалтике отмечаются как европейскими службами вроде FTA, так и официальными мониторингами интеграции. Эстонский мониторинг 2015 года наряду с малозначительными успехами вроде «роста доверия к государственным институтам» показал реальную проблему существования «стеклянного потолка» для русскоязычных жителей. Одна из авторов мониторинга Кристина Каллас (Институт балтийских исследований) просто развела руками и сказала, что понятия не имеет, почему так вышло. А в Латвии провал программ интеграции уже признали на государственном уровне – новоизбранный президент Раймонд Вейонис в интервью откровенно задался вопросом, была ли вообще в стране реальная политика интеграции. По иронии, тут же Госкомиссия по языку указала ему, что президент не должен общаться со СМИ по-русски. 

Вместе с тем, если верить цифрам последних опросов, латвийское общество в целом толерантно. Нетерпимость исходит от правящей элиты и националистов, чья агрессивная риторика транслируется с высоких трибун и широко представлена в СМИ. 

Аналогично обстоят дела с приемом беженцев. 55% жителей Латвии выступают против гостей из Сирии и Эфиопии. Это тоже — нормальный показатель для современной Европы. Как бы либеральные деятели ни призывали к гуманности и ни напоминали, что из мигрантов способен вырасти будущий Зинедин Зидан или Златан Ибрагимович, беженцев особо нигде не ждут. Согласно апрельским опросам Pew Research Center, 52% французов убеждены, что мигранты обременительны для государства, потому что они забирают рабочие места и «социалку». 57% французов считают, что страна должна принимать меньше мигрантов, чем принимает сейчас. 48% немцев полагают, что мигранты совершают больше преступлений, чем другие социальные группы. Негативное восприятие мигрантов прослеживается везде и особенно зашкаливает в Италии и Греции, куда прибывает большинство беженцев.

Раздражение и страхи европейцев можно понять: долгие годы они принимали колоссальное количество мигрантов и натерпелись от них сполна. Но, тем не менее, Старая Европа не отказывается принимать новые потоки беженцев и готова следовать принципам европейской солидарности в этом вопросе. Да и на фоне общего негатива отношение к мигрантам, приехавшим за наживой, и беженцам, спасающимся от смерти, все-таки различается. 57% немцев (данные EurActiv) выступают против мигрантов из третьих стран, однако половина жителей Германии (данные ARD) готова принять больше беженцев.

В Прибалтике же из-за предложения европейских партнеров помочь с размещением беженцев в политических верхах начался конфликт по-своему уникальный. 

Если наученные горьким опытом европейцы заговорили о социальных проблемах, то прибалтийские политики и чиновники пускали в ход откровенно ксенофобские и расистские аргументы, граждан пугали эболой и тем, что беженцы не смогут «интегрироваться». 

Так, бывшая глава МИД Эстонии, евродепутат Кристийна Оюланд обрушилась с критикой на «политкорректные слюни» Евросоюза и объявила об угрозе белой расе. Параллельно начались дискуссии, кто хуже – негры или русские. Бывший министр обороны Латвии, евродепутат Артис Пабрикс пояснил, что Латвия не может принимать африканцев, так как жестоко пострадала от насильственной колонизации русскими. Его коллега евродепутат Кришьянис Кариньш согласился, отметив, что русскоязычные – куда большая угроза, нежели беженцы.

В итоге даже размещение 250 человек в Латвии и 150 в Эстонии обернулось для стран огромным стрессом. Чиновникам наперебой пришлось объяснять, что беженцы будут тщательно фильтроваться, прибывать в течение двух лет, а не «скопом», после чего будут «размазываться» по всей территории государства, чтобы, не дай Бог, образовать мини-гетто. Несмотря на увещевания правительства, по Прибалтике прокатились протесты националистов. Первых прибывших в центр для беженцев в эстонскую деревушку Вао встречал протестный митинг местных жителей, протестный автопробег из более чем ста байкеров, гордые эстонцы в футболках с норвежским террористом-ксенофобом Брейвиком, а сам центр подвергся вандализму. И националисты сообщают, что их акции будут только нарастать, ведь даже 150 людей иной культуры, разговаривающих на чужом языке, для таких политиков - уже много.