Во время баррикад я не сидел у костров, не пил чай, и никто пирожков мне не приносил. Все эти дни я работал как хирург — оперировал капитана милиции Ясевича, который получил пулю во время обороны МВД, были и другие пациенты, — вспоминает сегодня о январских днях 1991 года Виктор Калнберз, хирург, академик, доктор медицины.
Моя роль как врача тогда заключалась в том, чтобы подготовить медицинскую структуру для максимального приема пострадавших во время этих событий. Но как человек, который всегда уважал независимость любого рода: в профессии, мнениях, суждениях, — я искренне поддерживал независимость Латвии.
И — как тысячи жителей Латвии — верил в то, что во главе государства встанут честные, порядочные люди, которые поднимут производство и сельское хозяйство.
Таких, кто, как и я, жил надеждой на лучшую жизнь, было очень много. Я помню, как меня, депутата Верховного Совета, приглашали русские трудовые коллективы и просили голосовать за независимость.
Народный Фронт обещал всем жителям страны равные права, и мне даже в самом страшном сне не могло присниться, что нас обманут: закроют заводы и фабрики в угоду западным конкурентам, приватизируют народные богатства в угоду ловким предприимчивым персонам...
Что общество ждет раскол по национальному признаку... Что русскоязычных, стоявших плечом к плечу на баррикадах вместе с латышами, нагло обманут, отказав им в «нулевом варианте» гражданства...
Нас и в самом деле обманули. Подло и жестоко. Разве мог я предположить, что мне откажут в гражданстве Латвии и придется добиваться восстановления справедливости через суд?! Или то, что придет в упадок институт травматологии?
Или то, что из всех заводов Латвийской СССР, на которых при СССР производилось 34 процента бытовой радиотехники в мастшабе Союза, в независимой Латвии не останется ни одного?!
Сегодня страна разворована, лишена природных богатств. Да и от независимости ничего не осталось! Она утрачена. Мы зависим от Белого Дома, от ЕС, от НАТО... Не можем принять без этих советчиков ни одного самостоятельного решения ни в политике, ни в экономике: без конца оглядываемся на то, что скажут Европа или Америка, поддерживаем санкции в отношении России. А вместо танков на Адажском полигоне сегодня бряцает другое тяжелое вооружение...
Разруха, крах и несбывшиеся иллюзии — вот что осталось после баррикад. И самое ужасное, что с этим нам предстоит жить...
