«Советская оккупация» – это универсальный способ оправдания любых проблем современной Прибалтики местными политиками и чиновниками, причём чем больше проходит времени после распада СССР, тем больше в Прибалтийских республиках становится «последствий оккупации». Такими темпами ещё через несколько десятилетий «независимого демократического развития» с попытками повесить собственные ошибки и неудачи на кого-то другого «из-за советской оккупации» не останется и самой Прибалтики.
В дореволюционной России был такой популярный анекдот. В уездный город N приезжает ревизор, осматривает город и выговаривает городничему: что же это у вас стёкла все выбиты, заборы покосились, на улицах грязь и пьяные со свиньями в обнимку лежат? На что городничий ему уверенно отвечает: «Так ведь иго было, батюшка! Монголо-татарское иго! Вот мы от Европы на 200 лет и отстали».
В наши дни этот анекдот стал реальностью в постсоветской Прибалтике. Четверть века там объясняют своё отставание от Европы «последствиями оккупации», никак не смущаясь тем, что по мере удаления от «тёмного советского прошлого» это отставание становится всё больше. Чем больше в Литве, Латвии и Эстонии преодолевают «последствия оккупации», тем больше становится отставание от Европы, следовательно, тем сильнее довлеет над странами Балтии «наследие оккупации». Логики никакой, но зачем искать логику в том, что для прибалтийских «патриотов» вопрос веры?
Последний пример чиновничьего самооправдания «оккупацией»: из-за советской власти в Латвии сегодня нет предпринимательства. На прошлой неделе об этом заявила заместитель председателя правительственной Комиссии по научному изучению деятельности латвийского КГБ, доктор юридических наук Кристине Яриновска. «В действительности оккупация во многом виновата. Предпринимательства у нас нет. А почему нет? Ну конечно, нет предпринимательства, за это ведь судили! Судили за то, что человек хотел жить хорошо. Контрабандой считалось всё, что люди завозили в страну. Колготки завозили – контрабанда. За это сажали. Сажали даже за продажу целлофановых пакетиков», – сказала Яриновска.
Профессиональная плакальщица по «страданиям латышского народа» в советские годы подчёркнуто утверждает: из-за «оккупации» предпринимательства в Латвии нет сейчас, в 2016 году, спустя четверть века после того, как распался СССР, рухнул социалистический строй и Латвия обрела независимость.
Если бы зампред правительственной Комиссии по изучению деятельности КГБ сказала бы, что в Латвии не было предпринимательства в 1991 году, то с ней невозможно было бы спорить: в СССР в самом деле были социализм и преследование частного бизнеса. Если бы она сказала спустя несколько лет после восстановления независимости, что в Латвии сложно с формированием предпринимательской среды из-за влияния советского периода, то это было бы небесспорно, но аргумент заслуживал бы уважения и обсуждения.
Однако г-жа Яриновска утверждает, что из-за «оккупации» в Латвии вообще нет предпринимательства… спустя четверть века после избавления от «власти оккупантов». Вдумайтесь в этот временной отрезок – четверть века. За четверть века петровских реформ Россия превратилась из отсталой Московии в вершащую судьбы Евразии Российскую империю. За четверть века революции Мэйдзи Япония из аграрной феодальной страны стала технологической супердержавой, коей является по сей день. Кардинал Ришелье менее чем за четверть века сделал измождённую религиозными войнами Францию первой великой державой в Европе.
Это всё примеры из XVII–XIX веков, что уж говорить о XX веке, когда темп времени увеличился стократно? Экономические реформы Дэн Сяопина в Китае начались в 1978 году – спустя всего 12 лет о Китае уже говорили как об экономической сверхдержаве, на росте которой во многом держится глобальная экономика. Ли Куан Ю за полтора десятилетия реформ совершил в Сингапуре экономическое чудо, превратившее бывшую британскую колонию из нищего города-государства в «азиатского тигра».
Десять лет назад Литва, Латвия и Эстония без доли иронии именовали себя «балтийскими тиграми», уподобляя своё постсоветское экономическое развитие Тайваню, Гонконгу, Южной Корее и Сингапуру. Теперь же, в 2016 году, выясняется, что у Латвии нет предпринимательства. И виновато в этом не правительство Валдиса Домбровскиса, в разгар экономического кризиса повышавшее для бизнеса налоги, не бездумное вступление в ЕС на каких угодно условиях с последовавшими за этим закрытиями сахарных заводов и квотами на рыболовство. Виновато не коррумпированное латвийское государство с раздутым чиновничьим аппаратом, в котором огромные деньги уходят на зарплаты деятелям типа г-жи Яриновской и прочим экспертам из Центра государственного языка и Комиссии по подсчёту материального ущерба от «оккупации».
Нет, никто из них не виноват, что в Латвии, по утверждению её же официального лица, после долгих лет «истории успеха» нет предпринимательства. А виновата… да, да, она самая – «советская оккупация».
Оккупационная доктрина для Прибалтики – это уже не просто универсальное оправдание любых ошибок и неудач; она превратилась в тёмное хтоническое божество, которому поклоняются прибалтийские политики и чиновники, когда им приходится признавать трудности и проблемы, не соответствующие светлому образу «прогрессивной демократической Балтии».
В 2013 году министр внутренних дел Эстонии заявил, что если у эстонских полицейских маленькие зарплаты, то это «последствия оккупации». Бывший лидер литовских консерваторов Андрюс Кубилюс под занавес своего четырёхлетнего пребывания на посту премьер-министра говорил, что многочисленные не решённые им проблемы Литвы связаны с тем, что она преодолевает «последствия оккупации». Они во всём, эти последствия, они пропитывают Литву своими тёмными лучами, и чем больше времени проходит с 1991 года, тем больше этих последствий становится.
«Эти последствия можно увидеть везде, начиная с нашего мышления и до вопросов экономики, и даже в сфере энергетики мы всё ещё пытаемся освободиться от того, во что нас принудительно втянули и где мы были все эти 50 лет оккупации», – говорил в 2012 году Андрюс Кубилюс. То есть не только ликвидация правительством Игналинской АЭС, но и провальная попытка построить Висагинскую АЭС, коррупционные сферы на биоэнергетике, убыточный СПГ-терминал – это всё «последствия оккупации». Разрушенное производство, живущая на европейских дотациях экономика, повальная эмиграция населения – это тоже «последствия оккупации». В мышлении «последствия оккупации» – это уголовное преследование за «отрицание оккупации», поимённые списки политически неблагонадёжных в отчётах спецслужб, отключения телеканалов и научный секретарь Вильнюсской школы КПСС Даля Грибаускайте.
Прибалтийские деятели не просто оправдываются оккупационной доктриной за любые свои провалы – они молятся на неё.
Немецкие крестоносцы и польские миссионеры явно недоработали (а может, перестарались?) с христианизацией прибалтийских народов: эта христианизация оказалась поверхностной и неглубокой, поэтому в наши дни за словами и делами правящих элит Эстонии, Латвии и Литвы проглядывает языческая основа. Это христианство не приемлет поклонения дьяволу, а в языческих верованиях злые и добрые божества являются равноправными объектами культа. Добрые божества для Прибалтики – это евроатлантизм, Америка, НАТО, «европейская солидарность». Злые божества – это «русская угроза» и «советская оккупация».
Злым божествам Прибалтика поклоняется, равно как и добрым. Они для неё обереги – универсальный способ успокоения себя и окружающих по поводу того, что что-то в дивном новом мире постсоветских Литвы, Латвии и Эстонии пошло не так. Божеству оккупационной доктрины в Прибалтике четверть века приносят жертвы: связи на постсоветском пространстве, фабрики, заводы и, наконец, людей. «Наследие оккупации» лишалось гражданства и выдавливалось из стран Прибалтики.
Такими темпами через несколько десятилетий «независимого демократического развития» с попытками повесить собственные ошибки и неудачи на кого-то другого Прибалтика принесёт в жертву оккупационной доктрине саму себя.
Литовский, латышский и эстонский народы просто вымрут и исчезнут, если их лидеры не перестанут отказываться от ответственности за происходящее с их странами, перекладывая её на «советскую оккупацию». Взять на себя ответственность за собственную судьбу – это первый шаг к тому, чтобы эту судьбу изменить. Но в странах Прибалтики ничего не хотят принять, поэтому всё в их истории идёт к тому, что к середине столетия на месте этих стран и народов будет пустая земля. И виновата в этом, конечно, будет «советская оккупация».
