Министр сообщения Латвии Анрийс Матисс и председатель правления Рижского свободного порта Андрис Америкс заявили, что Россия может прекратить транзит угля и минеральных удобрений через Ригу. Одновременно с этим ОАО «Российские железные дороги» уведомляют, что из-за ремонта железнодорожных путей транзит грузов в Латвию в ближайшие месяцы будет резко снижен. Происходит то, о чем латвийских политиков предупреждали больше года: затеянная при их участии война санкций добралась до главной отрасли в экономических отношениях стран Прибалтики с Россией — транзита.
История с санкциями и антироссийской политикой Риги — яркое подтверждение народной мудрости о том, что не надо плевать в руку дающего. Россия входит в четверку крупнейших экономических партнеров Латвии, на Россию в первую очередь были завязаны такие, реально дающие прибыль и увеличивающие латвийский бюджет секторы экономики, как пищевая промышленность, туризм и транзит.
По каждому из этих секторов латвийские власти поочередно наносили удар.
Требованиями вводить против России санкции они подвели свою молочную и другие отрасли под контрсанкции. Стремлением продемонстрировать инициативность и изобретательность в вопросе о санкциях, вводя свои собственные национальные списки неугодных музыкантов и актеров, добились того, что из Юрмалы ушла не только «Новая волна», но и все остальные российские фестивали. Сравнением России с Третьим Рейхом из уст своего главы МИД спровоцировали индивидуальные санкции персонально против Латвии — запрет шпрот.
Непосредственно транзит до сих пор под волну санкций не попадал, но это не значит, что санкционные меры на нем не сказывались.
Наоборот, каждый новый этап войны санкций оборачивался дополнительным ударом именно по транзиту.
Поток российских туристов в Латвию из-за скандалов с «черными списками» и девальвации рубля сократился на 40%, соответственно, пассажиропоток у «Латвийской железной дороги» за последний год снизился на 70 тысяч человек. Грузооборот латвийских портов из-за санкций и контрсанкций в январе-апреле этого года сократился на 4%, причем в Вентспилсском порту падение составило почти 14%.
И все же формально транзитная отрасль Латвии до сих пор не становилась объектом санкционных мер. В самой Латвии и предсказывали, и боялись, и не хотели верить, что следующими после шпрот станут морские порты и железная дорога. Боялись и не хотели верить, потому что понимали, что это будет самый болезненный итог от разрушения отношений с Россией. Поэтому когда в четверг, 13 августа, о приостановке российского транзита в Латвию было объявлено официально, латвийский МИД попытался даже опровергнуть эту информацию.
Утром 13 августа вице-мэр Риги и председатель правления Рижского свободного порта Андрис Америкс сообщил в интервью Латвийскому телевидению, что по его неофициальной информации Россия может прекратить транзит угля и минеральных удобрений через Ригу. Для латвийской экономики это обернется потерями 130-140 миллионов евро в год, потому что российский уголь составляет треть всех грузов, которые переваливаются в Рижском порту.
Спустя час после Андриса Америкса с заявлением о том, что он получил такую же неофициальную информацию, выступил министр сообщения Латвии Анрийс Матисс. Спустя еще пару часов с опровержением информации министра сообщения и начальника Рижского порта выступило министерство иностранных дел балтийской республики. Пресс-секретарь премьер-министра Латвии Лаймдоты Страуюмы передала прессе сообщение МИД, что информация о возможном прекращении российского транзита не подтвердилась.
Стилистически всё это очень похоже на историю с «Новой волной»: тогда прямо ответственные за потерю высокодоходного мероприятия латвийские чиновники тоже до последнего убеждали всех, что «Волна» никуда не уходит и обязательно вернется. Так и сейчас: в канцелярии премьер-министра и министерства иностранных дел явно понимают, кто довел отношения Латвии с Россией до нынешнего состояния, поэтому и бросились успокаивать население, даже не уточнив, у кого в Москве они спрашивали, правда ли, что Россия отменяет транзит.
Потому что спустя еще пару часов Латвийская железная дорога признала: им уже поступило официальное уведомление Российских железных дорог о том, что из-за плохого состояния железнодорожных путей Россия на два месяца резко снизит железнодорожные перевозки в Латвию. Представители РЖД заявили, что грузопоток в Латвию может быть прекращен почти на 100%, то есть будет остановлен транзит не только угля, но и весь российский транзит в принципе.
«Россия ограничивает транзит угля через Латвию на 2 месяца из-за плохого состояния железнодорожных путей, — заявил исполняющий обязанности председателя правления Latvijas Dzelzceļš Айварс Стракшас. — Будут ремонтировать рельсы. В каком конкретно месте они повреждены, Россия не сказала».
Ни у кого в Латвии, похоже, нет сомнений, что грядущее сокращение российского транзита – это никакие не ремонтные работы, а самые настоящие санкции. «Максимум на что мы можем рассчитывать сейчас, что правительство с умным выражением на лице начнет говорить о давней необходимости диверсификации и уменьшении рисков. Я уже не говорю о том, что именно нынешняя коалиция сделала все для того, чтобы Латвия потеряла транзит, — написал на своей странице в социальной сети Facebook мэр Риги Нил Ушаков. — Порты и железную дорогу в стране на границе с Россией нельзя диверсифицировать. Единственной диверсификацией для 75 000 наших сограждан, связанных с рижским портом и LDz, может стать эмиграция».
Депутат Европарламента от Латвии Андрей Мамыкин («Согласие») связывает ограничение российского транзита с арестом и отстранением от должности главы Латвийской железной дороги Угиса Магониса — одного из наиболее влиятельных в Латвии критиков политики санкций, выступавшего за добрососедские и экономически взаимовыгодные отношения своей страны с Россией.
Мамыкин указал на хорошие отношения арестованного Магониса с главой РЖД Владимиром Якуниным. «В российских бизнес-кругах многое зависит от личных контактов и знакомств, и конечно же, этот фактор играл положительную роль, потому что в некоторых сферах у нас был даже небольшой прирост грузов, а там, где был спад, он не был столь большим, как, например, в Эстонии», — считает европарламентарий.
Впрочем, для латышских националистов хорошие связи латвийских чиновников с россиянами — скорее компромат, чем преимущество, пусть даже эти связи приносили прибыль в латвийский бюджет. При этом нельзя сказать, что для латвийского правящего класса деньги — не главное: просто он не от развития экономики получает свои доходы и арбитром его деятельности является не латвийский гражданин и налогоплательщик.
Поэтому уничтожение транзитной отрасли для правящих даже выгодно.
Ну, эмигрируют из Латвии 75 тысяч безработных портовиков и железнодорожников — это будет значить лишь то, что из двухмиллионной страны уехало еще 75 тысяч человек, заинтересованных в хороших отношениях с Россией.
Именно поэтому транзит в Латвии практически обречен. И хотя Россия в очередной раз не сжигает в отношениях с этой страной все мосты и вводит санкции лишь временно под прикрытием ремонтных работ, нет ничего более постоянного, чем временное. За эти два месяца правящие в Латвии политики испортят отношения с Россией еще больше, и «ремонтные работы» будут продлены еще на два месяца. Потом еще на два месяца. Потом российские экспортеры привыкнут к транзиту через Усть-Лугу, латвийские железнодорожные рельсы зарастут бурьяном, а портовые краны заржавеют и придут в негодность. Война санкций нанесла по транзитной отрасли смертельный удар. Спасти её может лишь политическая воля, но ее-то у властей Латвии, похоже, и нет.
