Сложно представить себе, чтобы Владимир Путин в данный конкретный момент возжелал встретиться с главами стран Балтии и Польши, чтобы о чём-то всерьёз с ними договориться. И дело тут не в снобизме российского президента, который, как известно, весьма вежлив и скромен в общении со своими коллегами.
Тому есть три основные причины.
Во-первых, своей безответственной и откровенно русофобской политикой руководители названных стран поставили себя в такую ситуацию, что стали неинтересны России. Ну о чём разговаривать Владимиру Путину, к примеру, с президентом Литвы? Ведь он не психотерапевт.
Во-вторых, о чём можно разговаривать с лидерами стран, являющимися не только в европейской, но даже в региональной трансбалтийской политике всего лишь передаточным механизмом? О чём можно договариваться, например, с президентом Польши, если он в любом случае полностью зависим от Госдепа? Ведь для того, чтобы решить какой-то российско-польский вопрос, сегодня нужно обращаться непосредственно к США. И зачем России, в таком случае, Варшава?
В-третьих, страны Балтии и примкнувшая к ним Польша, несмотря на чрезвычайную активность в ПАСЕ и ЕС по части русофобских атак, неинтересны российским политикам ещё и потому, что, кроме помех, ничего России предложить не могут. Ни экономического, ни культурного, ни политического партнёрства.
Жизнь глобальных держав, в том числе геополитическая, течёт мимо стран Балтии. И как бы ни старались европолитики и чиновники НАТО убедить прибалтийского обывателя в том, что страны Балтии – пуп Земли, а Варшава – новый европейский Камелот, на самом деле судьба мира, Европы и постсоветского пространства решается не в странах Балтии.
Она решается там, где кто-то и почему-то оказался нужен мировому гегемону или по каким-то причинам оказался у него на пути.
Одним из самых востребованных регионов, в первую очередь англосаксами, всегда был Ближний Восток. Тут нефть и газ, здесь пролегают пути их доставки на Запад и Восток, здесь колыбели человечества: Иерусалим и Константинополь, Багдад и Каир, Дамаск и Мекка. Здесь перекрёсток древнейших цивилизаций и торговых путей.
Здесь и сегодня решается судьба мира и, как нигде, льётся кровь.
Так вот, на текущей неделе именно здесь, в районе реального пупа Земли, произошли события, которые позволяют надеяться на то, что мировые тренды всерьёз меняются. По крайней мере, ключевые страны региона со своими жизненно важными вопросами полетели не в Вашингтон, а в Баку, Москву и Санкт-Петербург.
8 августа в Баку состоялась встреча президентов Азербайджана, Ирана и России. 9 августа состоялась встреча Владимира Путина и Тайипа Эрдогана в Санкт-Петербурге. И 10 августа президент России встретился с главой Армении Сержем Саргсяном в Москве.
Три абсолютно не праздные встречи в течение трёх дней с участием ключевых держав северной части Ближнего Востока, и все три – с участием России. Что это, как не предвестник и одновременно следствие переформатирования самого «горячего» на сегодня региона мира с резким усилением в нём роли Российской Федерации?
Встречу президентов Азербайджана, Ирана и России в Баку следует, как я полагаю, считать новой страницей в современной геополитике, открытие которой давно назрело, но тормозилось известными силами, стремящимися контролировать Ближний Восток и каждую из стран региона в отдельности.
Известно, кто в течение многих лет давил экономическими санкциями Иран, а сегодня пытается таким же способом поставить на колени Россию. Известно и то, кто три недели назад попытался осуществить государственные перевороты в Турции и Армении, дабы помешать процессам, направленным на сближение стран региона, и началу самостоятельного трансрегионального диалога без сомнительных посредников из-за океана.
Думаю, что пришло время для формирования на Ближнем Востоке (или, по меньшей мере, в его северной части) новых и самостоятельных форматов межгосударственного взаимодействия: Азербайджан – Иран – Россия, Азербайджан – Россия – Турция, Азербайджан – Армения – Россия, Россия – Турция – Израиль и других, а в перспективе также «кавказской шестёрки», «каспийской пятёрки», «черноморской семёрки» etc.
Не исключаю, что встреча в Баку станет прологом к формированию таких форматов и даже основанием для заключения в ближайшем будущем своего рода «Евразийского консенсуса» (по аналогии, например, с «Вашингтонским консенсусом»), призванного зафиксировать базовые принципы взаимоотношений государств Ближнего Востока, а также системного противостояния международному терроризму.
Азербайджан, Иран и Россия – три великие углеводородные державы. Объективно они – конкуренты на мировом рынке, и этим фактом пользуются те силы, которые бы хотели контролировать мировой рынок углеводородов в своих интересах, стравливая государства Ближнего Востока и не давая им войти в режим диалога.
С моей точки зрения, первым и главным результатом сотрудничества названных стран (при участии Турции) должно стать совместное (консенсусное) решение вопросов, касающихся интеграции усилий этих стран в сфере транспортировки углеводородов.
Чрезвычайно важной является координация усилий ближневосточных государств и в вопросах развития транспортных коммуникаций и логистики. В перспективе Азербайджан, Иран и Россия, а также Армения, Турция, Сирия, Израиль и ряд других стран региона станут частью единого евразийского рынка (Евразийской зоны свободной торговли). И инфраструктуру этого рынка нужно закладывать уже сейчас.
Элиты Ближнего Востока всё больше осознают, что Запад – не столько источник инвестиций и экономического развития, сколько источник постоянной головной боли и эскалации войны. И это хорошо поняли не только в Ираке, Ливии, Йемене, Сирии и Иране, но, похоже, начинают понимать и в тюркском анклаве Ближнего Востока.
В особенности это касается Турции, где, благодаря усилиям Запада, сформировался особый тип внешнего управления этой страной – через военных, встроенных в систему НАТО. В итоге за спиной президента Турции принимались такие, к примеру, судьбоносные решения, как известная атака на российский самолёт.
Сегодня российские либеральные СМИ пугают обывателя «диктатором» и «исламистом» Тайипом Эрдоганом, не замечая, что судьба Турции зависит не столько от градуса исламизма в том же Эрдогане, сколько от того, чей «диктатор» будет возглавлять эту страну – проевразийский или проамериканский.
В недавней статье о причинах и последствиях попытки госпереворота в Турции автор этих строк писал, что «у турецких элит нет выбора – или они согласятся с диктатом США, или попытаются избавиться от него, чтобы перейти к суверенной политике. Группа Эрдогана, судя по всему, выбрала второе».
Сегодня ситуация в мире складывается так, что Турции уже нет смысла биться в закрытые двери всё более проблемного Европейского союза и продолжать служить в «шестёрках» у США.
При всех своих колоссальных внутренних проблемах, Турция – одна из самых динамично развивающихся стран региона, объективно стремящаяся к полноценной суверенности. Соответственно, России желательно иметь такую страну в союзниках, а не в противниках.
Вот почему президенты России и Турции вынуждены называть своего визави «другом» – не из-за личных симпатий (симпатии тут вообще ни при чём), но в силу геополитической необходимости.
Сегодня большинство российских экспертов считают, что главным вопросом, который обсуждали Путин и Эрдоган в Санкт-Петербурге, был вопрос возобновления проекта «Турецкий поток». В действительности главной стала тема того геополитического союза между Турцией и Россией, который сегодня способен трансформировать Ближний Восток, а завтра – всё евразийское пространство.
Геополитическое партнёрство России и Турции – основа и так называемого славяно-тюркского единства, которое, в свою очередь, является главной гарантией многополярного мира.
В контексте встреч Владимира Путина с президентами Ирана, Азербайджана и Турции состоялась и его встреча с президентом Армении.
Сегодня ситуация в этой стране очень непростая. Суть же её в том, что некоторые оппозиционные (прозападные) группировки в Армении получают серьёзную финансовую и иную поддержку из-за рубежа и нацелены на свержение действующей власти в республике, что просто самоубийственно для страны, вовлечённой в военный (карабахский) конфликт и находящейся в зоне интересов ведущих мировых держав.
Та твёрдость, которую Серж Саргсян проявил в ходе подавления мятежа в Ереване, позволяет надеяться, что глава Армении готов к серьёзным шагам в экономике страны, в том числе совместно с РФ. Однако ключевым вопросом на встрече был всё же вопрос о ситуации в зоне карабахского конфликта.
Дело в том, что ереванский мятеж завёл Армению в тупик, поскольку в результате диалог Армении и Азербайджана при посредничестве России был сорван, а карабахский «клан» раскололся на сторонников и противников действующего президента.
Очевидно, что выход из этого тупика возможен только в рамках межрегионального диалога, основными участниками которого должны быть Россия, Армения, Азербайджан, Турция и Иран (без посредников из Вашингтона и Брюсселя). И чем раньше это поймут элиты названных стран, тем больше перспектив того, что Северный Ближний Восток станет регионом мира.
