Совет Европы ведет переписку с Варшавой и Вильнюсом по поводу защиты прав нацменьшинств. Сравнение позиции двух стран со всей очевидностью демонстрирует отсталость мышления литовской элиты.
Рамочная конвенция о защите национальных меньшинств (FCNM) разработана и принята государствами-членами Совета Европы в 1995 году и вступила в действие в 1998 году. Документ содержит гарантии и права национальных меньшинств, обязывает страны заботиться о них. Следит за исполнением конвенции специальный Консультативный комитет.
Польша и Литва ратифицировали конвенцию в 2000 году. Их переписка с Консультативным комитетом позволяет пронаблюдать большое различие в подходах стран-соседей к своим национальным меньшинствам и совершенно разное понимание своих обязанностей по их защите. Разница особенно видна в отношении к статьям 10-11 конвенции, гарантирующим право национальных меньшинств использовать родной язык в общении с государством, записывать на родном языке имена и фамилии, а также пользоваться топонимикой и вывесками на родном языке. Именно эти вопросы служат извечным источником трений между Литвой и Польшей.
Как устроен мониторинг?
Процесс мониторинга проходит циклами. Каждый цикл начинается с того, что страна-участник конвенции присылает Консультативному комитету доклад, в котором отчитывается о мерах, предпринимаемых во исполнение каждой статьи документа. Комитет анализирует доклад и дает свою оценку, приправленную рекомендациями. После чего государство отправляет свой ответ, где комментирует доводы Комитета, при необходимости спорит с ним, опровергая обвинения, и отчитывается о реализации рекомендаций. Получив аргументированный ответ, Комитет принимает резолюцию по каждой стране. Между всеми этими стадиями обычно проходит несколько лет.
Небо и земля
В настоящий момент в Польше и Литве идет по третьему циклу мониторинга. Литовцы отправили свой последний доклад в сентябре 2011 года, поляки – в декабре 2012 года. Разница в подходах к проблеме заметна даже по тому, как составлены доклады. Несмотря на то, что Польша – одна из самых этнически гомогенных стран в мире, польский доклад (352 страниц) более чем в три раза больше литовского (109 страниц). Поляки очень скрупулезно расписывают актуальное состояние и условия жизни непольских народов. Каждому дается подробная характеристика: указывается география расселения и проживания, возрастно-половая структура, брачно-семейный состав, образование и так далее. Литовцев подобная информация не интересует, они сразу «переходят к делу», разбирая требования конвенции. Оно и понятно – в Польше более десяти лет функционирует Закон о национальных и этнических меньшинствах. Белорусы, чехи, литовцы, немцы, армяне, русские, словаки, украинцы и евреи официально считаются национальными меньшинствами, караимы, лемки (русины), цыгане и татары – этническими меньшинствами. Кашубский признан региональным языком, а языки национальных и этнических меньшинств имеют право получить статус «вспомогательных языков» в районах, где они распространены. Аналогичный Закон о национальных меньшинствах в Литве не принят до сих пор, поэтому и национальных меньшинств там, с юридической точки зрения, нет. Литовские власти постоянно обещают его принять и отсылают в Совет Европы пространные летописи о том, как правительство и депутаты Сейма усиленно работают над законом, но принять все никак не могут. Причина – лобби правых партий и национально-ориентированной общественности, которая в любых уступках «нацменам» видит непосредственную угрозу «литовскости», неуважение к литовскому языку и потенциальную опасность для суверенитета. Зато Литва охотно рапортует о многочисленных программах по прививанию меньшинствам любви к литовскому языку. И рассказывает о разнообразных культурных центрах и СМИ на литовском языке, существованию которых не мешает государство. Доходит до трогательных эпизодов:
чтобы продемонстрировать богатую палитру медиа, власти гордо упоминают русскоязычные «Экспресс-Неделю» и «Обзор». Те же самые порталы ДГБ уже в своих отчетах называет инструментами российской гибридной войны.
Реакцию Комитета на польские отчете в целом можно коротко охарактеризовать фразой: «Молодцы, продолжайте в том же духе». Эпизодические недочеты не портят общей картины. С Литвой намного сложнее.
Делопроизводство
К радости Комитета, в 30 польских муниципалитетах действуют вспомогательные языки, на которых меньшинства могут обращаться к местным чиновникам. Для того, чтобы язык получил статус вспомогательного, число говорящих на нем в муниципалитете должно быть не менее 20%. Комитет советует продолжить практику, попутно отмечает, что с 2010 года ни один муниципалитет не подавал заявку на вспомогательный язык. Сожаление вызывает, что кашубский применяется лишь в двух муниципалитетах из 19 возможных. По мнению Комитета, дело в том, что власти недостаточно агитируют население и чиновников выбирать непольские языки. Также Комитет просит задуматься о дополнительном денежном стимулировании муниципальных работников, владеющих вспомогательными языками, дабы не было недостатка в соответствующих кадрах.
Литва в аналогичной ситуации отсылает Комитет к собственной конституции, где черным по белому написано, что государственный язык – литовский. Использование литовского в общественной жизни – «абсолютное требование» для граждан, в то время как удел языков меньшинств – частная жизнь индивидов. Отдельно указывается, что они вообще могут использовать совершенно любой язык в частных разговорах, главное – чтоб с государством общались по-литовски. Литва в свою очередь обязуется гарантировать меньшинствам право развивать и поддерживать родной язык, но опять же исключительно для бытового применения. На местном уровне Литва считает своей целью не обеспечить возможность людей использовать родной язык в официальном делопроизводстве, а обеспечить возможность всем выучить литовский – на это и делается упор. В крайнем случае, если человек совсем уж не владеет литовским, обещают приставить переводчика, чтобы тот изложил суть на литовском.
Комитет «с большим сожалением» констатирует непоколебимость литовской позиции в отношении языков меньшинств.
Языковой инспекции напоминают, что она должна «фокусировать внимание на продвижении правильного (выделено Комитетом – прим. RuBaltic.Ru) использования государственного языка, нежели на навязывании его использования в повседневной жизни». Литву призывают найти «адекватный баланс» между правомерной заботой о государственном языке и поддержкой языков меньшинств, напоминая, что это отнюдь не взаимоисключающие вещи. К своему глубокому сожалению, Комитет констатирует, что прогресса в этом деле в Литве нет. Выработке нормальной языковой модели Литве, по оценке Комитета, мешают «повышенные политические трения» внутри страны. Литва возражает: государственный язык один – литовский, и точка. А количество людей, не владеющих государственным языком, Комитет якобы сильно завышает, так что и трагедии никакой нет.
Топонимика
Конвенция гарантирует право в местах компактного проживания меньшинств на установку «указателей традиционных местных названий, названий улиц и других топографических указателей» на родном языке. В Польше для этого действует простой порядок: есть 20% носителей языка меньшинства в районе и согласие общины — двуязычным табличкам и указателям быть. Количество муниципалитетов, перешедших на двуязычный стандарт, достигло 51, за что Польша заслужила похвалу. Комитет разве что желает, чтобы на двуязычную топонимику переходило больше районов. Беспокойство вызывают лишь случаи вандализма применительно к табличкам с непольским языком, имевшие место в Подляском и Опольском воеводствах в 2011 и 2013 годах, на которые, впрочем, последовала оперативная реакция властей.
Если поляки в тексте конвенции видят прямое руководство к действию, то литовцы спорят об интерпретации.
По их мнению, конвенция дает странам-участникам определенную свободу в вопросе топонимики. С точки зрения Литвы, уличные указатели и таблички на официальном языке – «государственный интерес», поэтому компромиссов быть не может. Надписи на нелитовском не должны касаться частных лиц, ведомыми национальной идентичностью. Поэтому прогресса на этом направлении Комитет также не наблюдает. Он верно подмечает, что за двуязычные вывески в Шальчининкском и Вильнюсском районах, населенных поляками, можно схлопотать штраф до 350 евро. Это касается даже табличек на частной собственности, установленных гражданами за свои деньги. Наиболее резонансный акт литовской войны с табличками – огромный штраф в 43,4 тысяч литов (12,5 тысяч евро), назначенный в конце 2013 года главе Шальчининкского района Болеславу Дашкевичу. Мэр объяснял, что у него попросту не было полномочий снимать таблички с названиями улиц на литовском и польском языке с частных домов против воли их владельцев. Комитет пишет, что запрет на двуязычные таблички не только нарушает конвенцию, но и «пренебрегает той важной символической ценностью для интеграции, которой служит подобное двуязычие для меньшинства» в знак того, что оно высоко ценится и приветствуется как часть общества. Литва отвечает отпиской: только государственный язык, он на то и государственный.
Имена и фамилии
В том, что граждане записывают имена и фамилии в соответствии со своими национальными традициями, Польша не видит ничего предосудительного, лишь бы писали на латинице. Такая опция зарезервирована за всеми. Комитет поэтому с восхищением узнал, что, к примеру, 27 литовцев из гмины Пуньск спокойно «переписали» себя по-литовски. Придираться здесь можно опять-таки к масштабу – почему в населенной литовцами гмине «переписаться» захотело так мало народу? Задаваясь этим вопросом, Комитет подозревает недостаточную пропаганду, чиновничью волокиту и нежелание литовцев считать себя таковыми. И просит у Польши выявить причину низкого интереса к прекрасной возможности назваться по-литовски. Польша в ответ отчитывается о целых информационных кампаниях, в ходе которых власти рассказали гражданам о праве записывать имена и фамилии, как им заблагорассудится. Малый интерес объясняют выбором самих литовцев, которые не горят желанием ради национальных чувств переоформлять заново все документы.
Литва отличается упорством и здесь – имена и фамилии надлежит записывать строго буквами литовского алфавита.
Литовские поляки давно добиваются права использовать букву w, отсутствующую в литовском языке, а также диакритические знаки вроде ł. Комитет встает на их сторону. Литва же апеллирует к вердиктам своего Конституционного суда, считающего, что паспорт с нелитовской латиницей не может быть равнозначным паспорту с литовской латиницей. Второй источник вдохновения – Европейский суд в Люксембурге (не путать с Европейским судом по правам человека в Страсбурге), который в 2011 году заявил, что литовская практика не нарушила права истицы Малгожаты Руневич-Вардын, и отдал принятие решений на откуп литовским судам. Суды, ранее поголовно борющиеся с нелитовскими буквами, в последнее время периодически стали поддерживать истцов и разрешать им записывать фамилии на родном языке, но только для конкретных документов. Так, в 2015 году вышедшая замуж за бельгийца литовка смогла через суд добиться права в ЗАГС изменить запись фамилии с Pauvels на Pauwels в свидетельстве о браке, однако после этого для получения других документов в миграционном управлении ей пришлось судиться заново.
Комитет призывает решить эту застарелую проблему и напоминает, что продвижение государственного языка не должно выливаться в «изменение имен, происходящих из других языков, только потому, что обладатель имени является литовским гражданином». Литва в свою очередь напоминает, что далеко не все языки «сопоставимы» с литовским алфавитом. И вместо отчетов о принятых мерах честно делится историями о баталиях в Сейме, где годами ходит по несколько законопроектов, связанных с «буквенной темой». Комитет фрустрирует такая ситуация, но Литва достает очередной новый вердикт Конституционного суда: запись имени – сугубо лингвистический вопрос, следовательно, регулировать его должна Государственная комиссия по литовскому языку, а не кто-либо другой. Что касается многострадального разрешения чаяний литовских поляков, власти постоянно отодвигали «момент истины». Последнее обещание – принять новые правила записи имен и фамилий в этом году, на весенней сессии Сейма (10 марта – 30 июня).
Новейшая резолюция Комитета по Польше увидела свет в марте 2015 года. Эксперты хвалят поляков за успехи и призывают к самосовершенствованию. Например, посредством пропаганды рассказывать обществу о мультикультурной истории страны и о вкладе национальных меньшинств в развитие государства. И выпускать больше учебников на языках меньшинств. А также – активнее интегрировать цыган, которые, как и во многих странах Европы, слабо вовлечены в образование и рынок труда. Резолюция по Литве еще не вышла, но вряд ли она будет столь благоприятной, как по Польше. Пока поляков просят содействовать формированию самосознания караимов и лемков через государственное ТВ, литовцев просят хотя бы перестать выписывать штрафы на уличные указатели на польском и не воевать с буквой w.
