Заседание совета Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) в конце октября приняло новую стратегию работы этого блока до 2025 года, а также подвело некоторые итоги его работы, которые вызывают большие дискуссии. Среди экспертов пока нет даже единой точки зрения, реально ли функционирует организация, обеспечивая коллективную оборону, или же тонет в бюрократии и согласованиях. Портал RuBaltic.Ru разобрался, какие задачи выполняет ОДКБ, для кого в действительности выступает угрозой и много ли внимания в Организации уделяют НАТО.
Для чего нужна ОДКБ?
В рамках ОДКБ есть как минимум несколько форматов сотрудничества по борьбе с оргпреступностью, уже не первый год работающих достаточно эффективно. Это совместная работа по борьбе с наркотрафиком и незаконной миграцией, которая направляется специальными координационными советами в рамках Организации. В последние годы активизировалась работа по борьбе с киберпреступностью, спасательные работы в чрезвычайных ситуациях и т. п.
Ежегодно проводятся международные операции «Канал» – по борьбе с контрабандой наркотиков и «Нелегал» – по пресечению незаконного пересечения границ. Ситуация и в той, и в другой сфере остаётся достаточно сложной в странах Договора, однако упомянутые операции позволяют хоть сколько-то снизить угрозу, ежегодно перехватывая значительное число нелегалов и контрабандистов. По официальным данным, только в рамках «Канала-2015» странам-участницам ОДКБ удалось совместно изъять из оборота более 1,6 тонны наркотических веществ.
Однако в мире Организация традиционно рассматривается как военный блок постсоветских государств, цель которого – преимущественно вооружённая защита интересов участников. Поэтому зачастую именно военную составляющую рассматривают как критерий успешности или неудачи создания союза. Поскольку, к счастью, ОДКБ так и не пришлось в последние годы непосредственного прибегать к военной силе, это открывает широкий простор для суждений.
Если попытаться выделить основные виды существующих угроз для стран Договора, то можно наметить примерно следующий список направлений:
-
«афганская» угроза для республик Центральной Азии (ЦА), исходящая от террористических организаций и ОПГ, действующих в нестабильном Афганистане, которые могут пытаться наносить удары по территории ближайших государств Организации, Таджикистана и Кыргызстана;
-
внутренние проблемы ЦА, связанные с конфликтами из-за водных ресурсов и незавершённой демаркации границ, прежде всего – пограничные споры Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана;
-
Нагорный Карабах и постоянно тлеющий конфликт Армении с Азербайджаном, не входящим в ОДКБ, но поддерживающим большинство постсоветских объединений;
-
западное направление, где странам Организации приходится соприкасаться с недружественно настроенным НАТО и нестабильной Украиной;
-
наконец, это Ближний Восток, где разросшаяся террористическая организация ДАИШ превратилась в угрозу безопасности практически для всех крупных государств.
Война с террором
На текущий момент основной инструмент защиты ОДКБ от всех видов военных и террористических угроз – Коллективные силы оперативного реагирования (КСОР), военная группировка от 20 тысяч человек личного состава (данные 2012 года), которая должна решать задачи отражения вооружённых атак против членов Организации. Ядро группировки составляют 98-я дивизия ВДВ РФ и 37-я десантно-штурмовая бригада аэромобильных войск Казахстана. Кроме того, все страны-участницы делегируют в Коллективные силы не менее одного войскового батальона. Координировать использование этих сил должны военный совет и штаб ОДКБ.
Сейчас основной задачей КСОР является отработка возможных сценариев вторжения экстремистов с территории Афганистана в государства Центральной Азии, прежде всего Таджикистан и Кыргызстан. В регионе ежегодно проводятся антитеррористические учения ОДКБ, направленные на локализацию и разгром отрядов противника. Обычно, правда, в них участвует не более 2,5–3 тысяч военнослужащих КСОР, т. е. речь не идёт о полном развёртывании группировки.
Возможно, это связано с обнаружением ряда «военно-технических» ограничений в работе Коллективных сил. Так как подразделения, входящие в их состав, изначально находятся в местах постоянной дислокации, их переброска в регион очень сильно зависит от оперативности национальных штабов и тыловых служб.
Из-за этого развёртывание КСОР иногда происходит со скоростью самого медленного из участников, и могут возникать ситуации, когда до вступления контингентов в бой проходит 3–5 суток.
В принципе, подобная оперативность вполне достаточна для отражения масштабного военного вторжения, первый натиск которого национальная армия выдерживает сама, а потом уже рассчитывает на поддержку союзников. Однако в случае террористических рейдов в формате «ударь и беги» задержка может оказаться критической, а атака закончится быстрее, чем союзники успеют вмешаться.
В связи с этим сейчас на Центрально-Азиатском театре пришли к следующему формату. В случае вторжения из Афганистана первыми в Таджикистан перебрасываются силы быстрого реагирования из Центрального военного округа России (от 11 до 23 часов на развёртывание и вступление в бой), задачей которых является связать боем и блокировать силы противника, КСОР включаются в бой по мере развёртывания и помогают ликвидировать враждебные вооружённые формирования, пользуясь численным превосходством.
В настоящий момент ОДКБ в значительной мере ориентирована на защиту таджикистано-афганской границы, однако вне поля зрения Организации оказываются граничащие с Афганистаном Туркменистан и Узбекистан. Здесь, правда, снова актуальны двусторонний формат сотрудничества с Россией, которая оказывает военно-техническую помощь практически всем странам региона, или же консультации по линии ШОС, в которую входит Узбекистан. Судя по косвенным признакам, в том или ином формате после вывода иностранных войск из Афганистана и резкого роста угроз безопасности диалог стран ОДКБ с двумя неприсоединившимися республиками активизировался.
В борьбе с ДАИШ на Ближнем Востоке, в которой участвуют российские ВКС, Москва предпочитает принимать решения сама, не вовлекая в боевые действия союзников по Организации. «Россия там вполне справляется со всеми задачами», – так в июне охарактеризовал обстановку в Сирии заместитель генсека ОДКБ Валерий Семериков.
При этом на политическом уровне страны – участницы Договора поддерживают действия России в регионе. Даже в период конфликта с Турцией, с которой Казахстан поддерживает тесные связи, Астана выступила с заявлением в поддержку Москвы и активно содействовала прекращению конфликта.
Не атака, а защита от НАТО
Судя по всему, позиция стран ОДКБ также едина и на западном направлении. На это указывают, например, августовские учения «Взаимодействие-2016» в Псковской области, в которых приняли участие 1300 бойцов КСОР и в ходе которых военные отрабатывали прикрытие западной границы России с государствами – членами НАТО. Подчеркнём, по легенде учений отрабатывалось именно противостояние войскам Альянса, вторгающимся в РФ. А это должно было показать, что в случае конфликта Россия – Запад ОДКБ не останется в стороне.
Таким образом, с «крупными» угрозами на западном и южном направлении ОДКБ справляется или, во всяком случае, имеет проработанные планы противодействия, силы и политическую волю для их воплощения в жизнь. Однако гораздо большую проблему на текущий момент составляют меньшие по размеру конфликты, конфликт в Нагорном Карабахе и пограничные вопросы Центральной Азии.
Пограничные противоречия
Пограничные проблемы в ЦА особенно обострились в 2014 году, когда между Кыргызстаном и Таджикистаном в районе пограничного села Кок-Таш произошло вооружённое столкновение, в котором, по некоторым данным, были задействованы миномёты пограничных войск. Конфликт между двумя членами ОДКБ, к счастью, не принял масштабов, подобных Кипрскому кризису между Турцией и Грецией – фактической войне между этими двумя членами НАТО. Благодаря вмешательству ОДКБ и ОБСЕ Кок-Ташский инцидент был довольно быстро локализован, и стороны вернулись к дипломатическому диалогу, хотя проблема демаркации границ в регионе всё ещё не решена.
Также Россия и ОДКБ выступают в роли миротворцев при киргизо-узбекистанских пограничных инцидентах в Ошской области, которые также происходят с опасной регулярностью и вызывают серьёзную озабоченность в Бишкеке. Впрочем, сейчас есть надежда на улучшение ситуации, так как и. о. президента Узбекистана Шавкат Мирзиёев выразил готовность к перезагрузке отношений с Кыргызстаном и возобновлению диалога по пограничным вопросам.
Карабахский тупик
При этом Нагорно-Карабахский конфликт пока не имеет ни малейших перспектив дипломатического разрешения. Армения и Азербайджан до сих пор балансируют на грани войны из-за спорных территорий, причём Ереван, являясь членом ОДКБ, может рассчитывать на поддержку других стран Организации в случае эскалации конфликта. Однако вопрос о грани понятия «эскалация» встаёт каждый раз при активизации боевых действий на Кавказе.
В теории, пока боевые действия ведутся в Карабахе, как это было в 2016 году, де-юре они находятся вне границ международных соглашений, так как сама Армения не признаёт НКР и не может апеллировать к Договору о коллективной безопасности, заключённому в отношении границ государств, признанных ООН. Однако, когда конфликт затрагивает уже признанные территории (эскалация на границе с Тавушской областью Армении в сентябре 2015-го), правовые последствия могут возникнуть в любой момент.
Пока прочие участники ОДКБ всячески стремятся избежать развития конфликта, так как заинтересованы в экономическом сотрудничестве не только с Арменией, но и с Азербайджаном. Россия и Беларусь, например, ведут даже торговлю оружием с Баку, что вызывает острые протесты в Ереване, который считает, что союзники обязаны добиваться разрешения конфликта в пользу армянской стороны.
При этом, правда, в Азербайджане многие продолжают считать позицию ОДКБ и России проармянской и даже утверждать, что она формируется армянскими диаспорами в странах Организации.
Ожидать другого подхода от обоих государств крайне трудно, так как память о Карабахском конфликте стала одной из «точек сборки» идеологии и социальной памяти каждой из стран. В этих условиях задачей ОДКБ становится «двустороннее сдерживание», одним из механизмов которого являются в том числе поставки оружия обеим сторонам конфликта. Статус-кво, видимо, планируется сохранять вплоть до того момента, пока время не залечит военные раны и не позволит армянам и азербайджанцам вернуться к разрешению двусторонних противоречий на основе компромиссов. Вплоть до этого момента миротворческая роль ОДКБ и России на Кавказе будет огромной.
Главный результат – минимизация угроз
Как мы видим, ОДКБ сталкивается с большинством значимых угроз безопасности на постсоветском пространстве и смогла выработать механизмы противодействия им. На текущий момент доступные средства позволяют если не ликвидировать угрозы, то снижать их уровень, насколько это возможно.
На текущий момент в большинстве случаев ОДКБ остаётся единственной международной организацией, не только готовой брать на себя ответственность за безопасность на постсоветском пространстве, но и имеющей средства для решения подобной задачи, такие как КСОР, специализированные экспертные группы и исполнительные органы. Несомненно, потенциал Договора ещё не исчерпан и Организации есть куда расти. Однако прошедшие с её создания годы показали, что, несмотря на очень долгий этап дискуссий и согласований, ей удалось состояться как мощному постсоветскому объединению.
