Американская энергетическая компания Chevron заявила о том, что выходит из конкурса на разведку и добычу сланцевого газа на западе Литвы. История отношений литовского правительства с Chevron закончилась также как с зарубежными компаниями, планировавшими инвестировать в Висагинскую АЭС: внешние инвесторы отказываются инвестировать в крупные проекты по развитию энергетической инфраструктуры, потому что в их основе лежит не экономика, а политика.
Возможность добычи в Литве сланцевого газа обсуждалась в Литве с 2010 года. Осенью 2012 года американская компания Chevron Global Energy приобрела 50% акций компании LL investicijos, которой принадлежит нефтяное месторождение на литовском побережье, с целью начала разведки сланцевых месторождений. Тогдашний премьер-министр Литвы от партии консерваторов Андрюс Кубилюс сделал по этому поводу бравурное заявление, что «если подтвердится теоретическая информация о ресурсах сланцевого газа, то Литва в будущем, возможно, может стать Дубаем или Катаром».
В течение следующего года сланцевый газ вошел в число самых модных тем литовской политики. Сейм Литовской республики принял поправки к закону о земных недрах, позволившие Вильнюсу заключить с Chevron договор о разведке сланцевого газа. Правительство открыто лоббировало интересы сланцевой энергетики, отказавшись весной 2013 года от законопроекта Комитета Сейма по вопросам защиты окружающей среды обложить сланцевый газ тарифом в 40%. Новый премьер-министр от социал-демократов Альгирдас Буткявичюс несколько раз встречался с представителями американской энергокомпании, каждый раз подчеркивая необходимость разработки в Литве сланцевых месторождений.
Зачем Литве разработка сланцевых месторождений определеннее всех из литовских политиков высказывалась президент страны Даля Грибаускайте - каждое упоминание сланцевого газа в ее выступлениях неизменно делалось в контексте «обретения энергетической независимости от России».
Примечательно, что эти разговоры не остановила даже публикация отчета Агентства энергетической информации США в июне 2013 года, согласно которой имеющихся в Литве запасов сланцевого газа, которые возможно добыть при использовании современных технологий (около 10 млрд. кубометров), республике хватит на три года. С такими мизерными объемами не имеет смысла начинать добычу газа, потому что газ закончится, даже не успев окупить затрат на инфраструктуру, необходимую для его добычи.
Литва явно не может стать «Дубаем или Катаром», однако премьер Буткявичюс и после публикации этой информации встречался с менеджерами Chevron и предлагал пропагандистскую компанию в поддержку сланцевой энергетики для снятия экологических опасений населения.
Однако руководство американской компании оказалось все же способно просчитать экономическую выгоду от проекта, а также принять в расчет неразвитую правовую базу и возможные экологические протесты населения. В результате Chevron заявил о том, что выходит из конкурса на разведку и добычу сланцевого газа на западе Литвы.
По сути, это означает сворачивание сланцевого проекта в Литве, потому что Chevron был единственным и безальтернативным участником так называемого конкурса на разведку и добычу в Литве сланцевого газа.
В этой «сланцевой эпопее» при ближайшем рассмотрении обнаруживаются все признаки родового сходства с другими крупными энергетическими проектами в странах Балтии, прежде всего, с проектом Висагинской АЭС.
Висагинский и сланцевый проекты объединяет то, что их природа не экономическая, а политическая, поэтому при соприкосновении с экономическим этапом реализации они начинают буксовать.
По этой причине из 25 компаний, изъявивших в феврале 2010 года желание участвовать в создании электростанции, к концу года не осталось ни одного инвестора. И лишь в середине 2011 года Литва нашла в лице японской Hitachi Nuclear своего стратегического партнера. После референдума 2012 года, на котором большинство литовцев высказалось против строительства АЭС, Висагинский проект замер в подвешенном состоянии, в котором и пребывает до сих пор.
Схожая ситуация сложилась и у американских газовых энергетиков: отсутствие законодательной базы делает сланцевую энергетику в Литве незаконной, а общественные организации в районе Шилуте-Таураге уже протестовали против деятельности Chevron из опасений, что добыча сланцевого газа приведет к отравлению грунтовых вод.
И в Висагинском, и в сланцевом проекте было важно не столько устранение энергодефицита в регионе, сколько энергетическая независимость от России, размежевание с ее энергетической инфраструктурой.
С экономических же позиций, в категориях окупаемости и рентабельности, энергетические проекты стран Балтии не выдерживают критики.
Профессор кафедры европейских исследований Санкт-Петербургского государственного университета Николай Межевич пишет о проекте Висагинской АЭС так: «Точная стоимость проекта неизвестна, однако в литовской прессе упоминается цифра 5 млрд евро как минимальная. Это означало, что затраты каждого государства колеблются в пределах от примерно 1 млрд евро для Эстонии и Латвии до 2 млрд евро для Литвы. Стоимость «входного билета на АЭС» в этом варианте доходила до 20% расходной части бюджета указанных стран. Именно это обстоятельство, а не референдум, в конечном счете, и похоронило проект».
Схожая ситуация: большие сомнения в экономической оправданности, вызывает и сланцевая энергетика. Ведущий аналитик российского Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков в интервью RuBaltic.ru так объяснил причины сворачивания многочисленных программ по разведке и добыче сланцевого газа в Европе: «главная причина все же в том, что не получилось рентабельно добывать газ в Европе – в той же Польше Exxon Mobile именно по этой причине отказался от своих разработок. Так что это вопрос цены – в Европе невозможно добывать рентабельно, как это возможно в США».
Таким образом, из всех компонентов, составляющих концепцию экономической независимости стран Балтии от России, «на плаву» пока остаются только терминалы сжиженного природного газа.
Литовский терминал СПГ должны достроить в следующем году. Но и в его отношении возникает вопрос об окупаемости и рентабельности.
«Прогнозировать рентабельность и окупаемость СПГ терминала сейчас очень трудно – почти нереально пока сказать окупится ли СПГ терминал или окажется неконкурентоспособен», - заявил о строительстве СПГ терминалов на Балтике декан факультета энергетики Таллинского технического университета, председатель Союза инженеров Эстонии Арви Хамбург. В настоящее время сжиженный природный газ стоит на 10% дороже российского – то есть Литва собирается отказаться от слишком дорого, по ее мнению, российского газа, парадоксальным образом: начав завозить еще более дорогой сжиженный газ по морю.
В рамках экономического расчета и здравого смысла эти планы объяснить невозможно. Единственное объяснение, опять же, в том, что все энергетические проекты Прибалтики и, в частности, Литвы – Висагинская АЭС, сланцевый газ, СПГ терминалы – это проекты политические, а потому рано или поздно просто сворачиваются.
