Пятая часть экономики балтийских стран – воздух. Точнее, искусственное дыхание, которое подается из Брюсселя для того, чтобы запустить хозяйственное сердце этих республик. Однако спустя десять европейских лет стало очевидно – дотации из структурных фондов ЕС для стран Балтии превратились из вспомогательного средства в цель.
Официальная экономическая история Литвы, Латвии и Эстонии после восстановления независимости сводится к трем базовым тезисам. Сначала балтийские экономики развивались рекордными и феноменальными темпами, затем по ним сильнее всех в мире ударил мировой финансовый кризис, а затем они также феноменально быстро справились с последствиями кризиса и вернулись к прежним рекордным темпам. Но отражают ли эти макроэкономические показатели (пусть даже местами успешные) реальный уровень эффективности экономических моделей стран Балтии? Среди экспертов, считающих, что не отражают, например, лауреат Нобелевской премии по экономике Пол Кругман, писавший летом 2013 года в своей колонке в New York Times: «Небольшой рост после сильного спада, в том числе и для Европы, - это только небольшой рост, который нельзя считать существенным и бесповоротным».
К тому же в случае с балтийскими республиками даже этот «небольшой рост» оказывается не полностью самостоятельным.
Одна из аудиторских компаний «большой четверки» - KPMG – подытожила семилетнюю финансовую перспективу ЕС на 2007-2013 гг. в отчетном докладе «Фонды ЕС в Центральной и Восточной Европе». Доклад опирался на информацию филиалов KPMG в 10 странах «новой Европы» за период 2007-2012 гг. Аналитики аудиторской фирмы рассмотрели цели и объемы полученных странами Центральной и Восточной Европы дотации из ЕС. Из доклада KPMG следует, что регион ЦВЕ в Евросоюзе остается депрессивным и дотационным: 18% его совокупного ВВП формируется за счет фондов ЕС.
Брюссельское финансирование выделяется странам-членам ЕС из трех основных фондов: Европейского фонда регионального развития (ERDF), Европейского социального фонда (ESF) и фонда сплочения (CF). Меньше всех зависит от брюссельских дотаций Словения – фонды ЕС там составляют 11,6% ВВП. При этом уровень ВВП на душу населения (частично отражающий производительность труда и благосостояние населения) в этой стране из 10 исследуемых государств выше всего. Аналогичная обратная зависимость прослеживается и в большинстве других случаев, в том числе - в странах Балтии.
Доля евродотаций в ВВП Литвы, Латвии и Эстонии, согласно KPMG, одна из самых больших в ЕС - 20% (больше от структурных фондов зависит только Венгрия – 25,5% совокупного ВВП). При этом подушевой валовой продукт в Латвии и Литве ниже, чем в среднем по региону.
На что же выдавались деньги странам Балтии в 2007-2012 годах? Формально – европейская помощь в основном пошла на инфраструктуру. Так, Эстония из 3,5 млрд евродотаций на эти цели получила 2 млрд, Латвия из 4,5 млрд евро – 3,2 млрд, Литва из 6,8 млрд евро - 4,3 млрд. Выделение средств своим дотационным членам, в первую очередь, на инфраструктуру – стандартная практика руководства Евросоюза. Мотивация Брюсселя понятна – это стремление заложить основу для самостоятельного роста национальных экономик. Однако в прибалтийском случае эта логика не работает.
Инфраструктурные проекты в странах Балтии – это, прежде всего, закрытие Игналинской и строительство Висагинской АЭС, железнодорожная магистраль Rail Baltica, терминалы сжиженного природного газа, электросмычка с Польшей и Швецией – проекты, подчиненные политическим идеям максимального размежевания с Россией. Рентабельности в этих проектах нет (или она минимальна), потому что в них нет экономики. Безусловно, некоторая часть инфраструктурных дотаций ЕС приносит пользу странам Балтии: за их счет происходит «косметический ремонт» существующей инфраструктуры, вроде частичной модернизации железнодорожного полотна.
Однако в этом случае брюссельские деньги не создают каркас самостоятельной экономики Литвы, Латвии и Эстонии.
«Система не контролирует постоянного потока доходов… К примеру, советская система «сломалась» где-то в 1965-67 гг., но продержалась еще тридцать лет. А литовская модель экономики держится еще за счет денежных вливаний из ЕС. Сама система не генерирует постоянного потока средств», - поясняла в интервью RuBaltic.ru литовский экономист, доцент Вильнюсского университета Аушра Мальдейкене. Можно ли такую модель экономики назвать эффективной и перспективной?
Продолжая параллель г-жи Мальдейкене: советская система экономики смогла функционировать при постоянном падении эффективности еще 30 лет, пока можно было «гасить» системные экономические проблемы нефтедолларами. Доходы от «нефтяной иглы» в большинстве своем «проедали» вместо того, чтобы использовать для модернизации советской экономической системы. Аналогично для прибалтийских экономик характерна «евроигла» – те самые 20% ВВП, формируемые из структурных фондов ЕС. Проблема в том, что они идут на реализацию политических амбиций местных элит и не выполняют своих основных функций.
Сколько в таком случае протянут страны Балтии, если Центр вдруг по какой-то причине (например, в случае острого экономического кризиса) перекроет им канал получения финансового воздуха?
Этот вопрос целиком на совести правительств и властвующих элит балтийских стран, которые находились на тех же стартовых позициях, что и лидеры Чехии или Словении, а отстали от этих стран уже также непоправимо, как от Западной Европы. Пока что правящие балтийские элиты, как и позднее брежневское окружение, предпочитают об этом не задумываться: верят, что нынешнее положение вещей будет сохраняться вечно, повторяют свои идеологические мантры об "угрозе с Востока" и заклинания про «историю успеха».
