В Прибалтике тема энергетической независимости от России поднимается уже давно, и предпринимаемые в этом направлении шаги приносят странам Балтии скорее убыток, чем какую-либо ощутимую выгоду. Теперь, похоже, эти настроения дошли и до других европейских стран, которые решили предотвратить возможную «угрозу изоляции» и поддержать электроэнергетику Восточной Европы. Но можно ли ожидать каких-либо значимых «успехов» в борьбе за электроэнергетическую независимость в ближайшее время?
Еврокомиссия на днях согласовала выделение 150 млн евро на реализацию инфраструктурных проектов в странах Восточной Европы и Балтии с «целью повышения энергетической безопасности Евросоюза, чтобы исключить угрозу изоляции какой-либо из стран-участниц». С этой целью запланировано строительство новых электрических и газовых коммуникаций в Чехии, Болгарии, Польше и Литве. Финансирование будет осуществляться по линии европейского фонда «Механизмов по соединению Европы».
Для Вильнюса решение ЕС принципиально, так как активизирует реализацию проекта по созданию польско-литовского электрического соединения LitPol Link, что позволит Литве отключиться от созданной еще в советский период электроэнергетической системы БРЭЛЛ (Белоруссия, Россия, Эстония и Латвия) и интегрироваться в единую европейскую энергетическую систему. Литве на реализацию ее части проекта LitPol Link (общая стоимость — 370 млн евро) выделяется 27,5 млн евро. Ввод новой смычки запланирован на конец текущего года.
Прибалтийские закрома электроэнергетики
Прибалтике в наследство от СССР досталась хорошо сбалансированная энергосистема, в которой до 50% выработки электроэнергии обеспечивала АЭС, 40% – ТЭС и ТЭЦ, а остальное – ГЭС. Энергосистемы трех стран, хотя и отличающиеся по структуре генерации, органично дополняли друг друга с функциональной точки зрения. Базовая генерация обеспечивалась Литвой с ее мощнейшей Игналинской АЭС (в 1993 г. — 12,3 млрд кВт/ч, 88% всей электроэнергии, рекорд Гиннеса) и развитой тепловой генерацией (свыше 2,3 ГВт). Второй по выработке электроэнергии была Эстония, основу энергетики которой составляли две крупнейшие в мире электростанции на горючих сланцах совокупной мощностью 3,2 ГВт (сегодня – 2,4 ГВт) вблизи границ с Россией. В свою очередь Латвия с пиковыми нагрузками справлялась с помощью крупнейших в регионе гидрогенерирующих мощностей, расположенных на реке Даугава (ГЭС общей мощностью порядка 1,5 ГВт), представляющих из себя существенный вклад на региональном уровне в базовую выработку. Для прохождения пиковых нагрузок в общей энергетической системе задействовались и литовские гидрогенерирующие мощности — Круонисская гидроаккумулирующая электростанция (одна из крупнейших по мощности среди станций этого типа на постсоветском пространстве), а также Каунасская ГЭС. Все три страны также имеют относительно мощные теплоэлектростанции, расположенные возле трех столиц, Каунаса и Мажейкяйского НПЗ (совокупная мощность свыше 1,7 ГВт).
Потеря энергетического суверенитета
Литва до вступления в 2004 г. в ЕС не только полностью закрывала собственные потребности в электроэнергетике за счет АЭС, но и экспортировала ее в соседние страны. В 2009 г. Вильнюс, закрыв, в соответствии с требованием ЕС (условие членства), второй блок атомной электростанции, окончательно отказался от энергетического суверенитета, превратившись в нетто-импортера.
В Литве 2014 г. стал рекордным по потреблению электроэнергии: 9,8 млрд киловатт-часов. По данным оператора электросетей Litgrid, Литва импортировала 72% потребленного электричества. Основными поставщиками являются: Россия, Белоруссия, Эстония, Латвия и страны Северной Европы. Россия в 2014 г. экспортировала в Литву 3,2 млрд кВт/ч, что эквивалентно 46% от общего литовского импорта и 33% потребления. За 2014 г. выработка электроэнергии в Литве составила 4 млрд кВт/ч (на 8% меньше по сравнению с 2013 г.), что может быть обусловлено наращиванием более дешевого импорта ввиду нерентабельности собственного газогенераторного производства электроэнергии (высокие цены на импортируемый газ). Подтверждением в пользу импорта также является сокращение на одну пятую выработки электроэнергии тепловыми электростанциями, а также на четверть – гидроэлектростанциями. Покрытие дефицита электроэнергии Литвы осуществляется за счет построенных еще в советский период межсистемных соединений Прибалтики с Россией и другими странами СНГ.
Прибалтика соединена с Россией и Белоруссией десятью высоковольтными линиями напряжением 330 кВ, рядом линий на 110 кВ, а также линией на 750 кВ, которая связывала Игналинскую АЭС с магистральной сетью, объединяющей атомные станции европейской части российской единой энергосистемы. В настоящее время общая пропускная способность сечений Прибалтика - Россия и Прибалтика - Белоруссия превышает 3000 МВ. Изолированная от России энергосистема Калининградской области соединена со странами Балтии линиями 330 кВ с пропускной способностью порядка 700 МВ. Таким образом, у России с Прибалтикой гораздо более сильные электрические связи, чем с рядом российских региональных энергосистем на базе атомных электростанций (к примеру, связи Ленинградской области с энергосистемой Карелии и Мурманской области), не говоря о менее мощных региональных энергосистемах.
Энергосистема Литвы имеет три международных соединения: Литва-Белоруссия, Литва-Калининград и Литва-Латвия-Эстония. Для подключения Литвы к общей европейской энергосистеме ЕС в 2009 г. был разработан план по созданию единого балтийского энергетического рынка (BEMIP), в рамках которого реализуется два проекта: прокладка подводного энергетического кабеля по дну Балтийского моря между Литвой и Швецией – NordBalt — и строительство линии электропередачи между Литвой и Польшей – LitPolLink. Прокладка кабеля NordBalt (общая длина – 450 км, мощность — 700 МВ) должна быть завершена в конце этого года. Стоимость проекта — 580 млн евро, из которых 180 млн евро выделено по линии фондов ЕС. Проект LitPolLink (195 млн евро), треть которого финансируется Еврокомиссией, также должен быть завершен в конце текущего года.
Сегодня, в связи с выходом проектов на финальную стадию, в Литве все громче звучат голоса местных политических элит о том, что необходимо как можно быстрее освободиться от энергетической зависимости от Москвы, отсоединившись от электрической системы БРЭЛЛ.
Для Литвы это не первая попытка отключиться от БРЭЛЛ. В 2013 г. операторами энергосистем Балтийских стран было подписано соглашение о формировании общего рынка, согласно которому преимущество в поставках электроэнергии отдавалось странам ЕС, а третьи страны обязывались торговать напрямую с североевропейской биржей NPS. Вильнюс в условиях собственного статуса «энергетического оазиса» и незавершенной интеграции в единую европейскую энергетическую систему поспешил отказаться от прямых закупок более дешевой российской электроэнергии и начал закупать электроэнергию в неликвидном литовском сегменте Североевропейской биржи NordPool NPS (спрос значительно превышал предложение). В результате скачки цены на электроэнергию доходили до 60%.
В итоге премьер-министр А.Буткявичюс был вынужден признать ошибочность электроэнергетической политики в отношении России, обязав профильные структуры «исправить ситуацию и вернуть обратно установленные квоты на импорт из России».
Формирование единого энергетического рынка Прибалтики
За оптимизмом литовских правящих элит по поводу скорейшего размежевания с советским прошлым кроются серьезные проблемы по формированию самого единого прибалтийского электроэнергетического рынка. По правилам ЕС, вся электроэнергия, производимая странами-членами ЕС, должна передаваться 9 основным европейским биржам по географическому принципу. В случае со странами Балтии это североевропейская биржа NordPool (является крупнейшей в мире биржей электроэнергии, состоит из 350 участников из 20 стран), где у каждой из стран есть свой биржевой сегмент, в котором и формируется цена на электроэнергию, исходя из ликвидности и количества операторов-поставщиков.
Литва, на протяжении многих лет являясь нетто-импортером электроэнергии, находясь в неравном положении с Латвией и Эстонией (50% производимой электроэнергии идет на экспорт), не предпринимала каких-либо активных действий по формированию открытого электрического рынка. Вильнюс оставлял у себя часть произведенной электроэнергии, компенсируя дисбаланс не за счет поставок с NPS, а с помощью долгосрочных прямых контрактов на поставку более дешевой электроэнергии из РФ. Такое поведение Литвы не могло не вызывать недовольства у Эстонии, являющейся фактическим монополистом по производству электроэнергии в Прибалтике. Проводимая Литвой политика способствовала и формированию негативного отношения к региональным интеграционным процессам у эстонских энергетиков. Председатель правления эстонской сетевой компании Elering Т. Вескимяги, комментируя текущую ситуацию, заявлял о том, что «Эстония должна серьезно обдумать, насколько объединение энергорынка с рынком Латвии и Литвы отвечает ее интересам».
Эстонцев также не устраивала и политика Латвии на данном направлении. В условиях, когда концерн Eesti Energia все произведенное электричество продавал на NPS, а его дочернее предприятие в Латвии для продажи электричества в Ригу закупало его на латвийском сегменте NPS, где цены выше, чем в эстонском сегменте, латвийский концерн Latvenergo напрямую в обход эстонского сегмента NPS продавал электроэнергию своей эстонской дочке. Таким образом латвийская компания получала конкурентное преимущество, что давало ей возможность больше зарабатывать. Министерство экономики и коммуникаций Эстонии в региональном росте цен на электроэнергию обвинило Литву и Латвию, чьи основные поставщики электроэнергии — газовые электростанции и гидроэлектростанции — отсутствуют на NPS, что и создает основной дефицит.
Чтобы убедить своих коллег соблюдать европейские требования, то есть обеспечивать собственную монополию, Эстонии не раз приходилось в воспитательных целях прибегать к нерыночным механизмам под названием «профилактические работы» на высоковольтных линиях электропередачи. Дело в том, что системообразующую сеть на территории самой Прибалтики составляют ЛЭП напряжением 330 кВт. Узким местом в объединенной энергосистеме региона, прежде всего, является сечение Латвия - Эстония, которое часто служит основным ограничением перетоков и является одним из факторов, обусловливающих резкие колебания цен на электроэнергию в Литве и Латвии.
Помимо сложностей в ходе формирования единого прибалтийского электроэнергетического рынка, есть и вопросы к проекту строительства польско-литовской электроэнергетической смычки LitPolLink. Политический фактор зачастую превалирует над экономическим прагматизмом. В политическом плане Польша разочарована Литвой, которая, несмотря на многочисленные обещания решить вопрос польских национальных меньшинств (оригинальное написание польских фамилий в паспортах, а также названий улиц в местах компактного проживания меньшинств), тормозит этот процесс, проводя вместо этого ускоренную ассимиляцию поляков (реформа образования, упразднение средних школ и т.д.). Литовские железные дороги продолжают фактическую блокаду польского Мажейкяйского НПЗ с момента его приобретения в 2006 г. за рекордные 2,8 млрд долларов США с условием решения литовцами застарелых логистических проблем, а также согласования льготного транспортного тарифа. Поляки, не добившись от литовских властей обещанного и попытавшись за счет отказа от Клайпеды переориентироваться на более дешевую логистику через порты Вентспилса, Риги, Лиепаи, столкнулись с тем, что Литовские железные дороги, под предлогом неотложного ремонта, разобрали 19 км пути на прямой ветке Мажейкяй - Ренге (Латвия). Это удлинило дорогу до Вентсписла на 80 км, и практически свело на нет выгоды латвийского транзита.
С учетом всего комплекса проблем, быстрое отключение Литвы от сети БРЭЛЛ маловероятно. Тема «успехов» в борьбе за энергетическую независимость от РФ, скорее всего, будет активно отыгрываться политиками для консолидации собственного электората накануне парламентских выборов 2016 г.
