Великобритания готовится к референдуму о выходе из ЕС. 23 июня граждане «туманного Альбиона» решат, остаться в европейской семье народов или сойти с «еврокорабля». Выход Соединённого Королевства резко ускорит процесс дезинтеграции крупнейшего объединения европейских государств и выдаст кредит доверия евроскептикам. Британский опыт станет примером для других стран, более не испытывающих утопических иллюзий в отношении «Соединённых Штатов Европы».
Четверть века назад, когда распадались Советский Союз и Югославия, западные политологи смотрели на разделение больших государств на множество мелких отдельных «национальных квартир» с нескрываемым оптимизмом: пафос о праве наций на самоопределение правил бал. Сегодня, когда сепаратистские стремления вспыхивают в различных регионах Европейского союза, брюссельские «политконструкторы» глядят на эти процессы уже не столь восторженно. Референдум об отделении Шотландии от Великобритании, несостоявшийся референдум о независимости Каталонии, бурления таких «мятежных» регионов, как итальянские Венето и Южный Тироль, бельгийская Фландрия или знаменитая Страна басков, – всё это последовательно подтачивает основания европейского проекта, свидетельствуя о фундаментальном кризисе ЕС.
Новой вехой европейской дезинтеграции становится «брексит».
Этим термином, образованным в результате сокращения British exit (британский выход – прим. RuBaltic.Ru), прозвана кампания сторонников выхода Соединённого Королевства из Европейского союза. В результате референдума, который пройдёт 23 июня, Великобритания может покинуть ЕС.
В симфонии европейских народов голос британцев всегда звучал отдельно. Вопреки брюссельской воле Лондон демонстрировал и демонстрирует «излишнюю» самостоятельность. Соединённое Королевство не стало членом еврозоны, не присоединилось к Шенгенским соглашениям, не подписало бюджетный пакт о единой фискальной политике ЕС, отказалось участвовать в системе распределения беженцев. Обособленность англичан уходит корнями в историю и связана с островным географическим положением, самосознанием и менталитетом британцев, определённым недоверием к европейским союзникам: тот же де Голль дважды налагал вето на вступление Великобритании в Европейское экономическое сообщество, опасаясь роста американского влияния через островитян.
С усилением роли брюссельской бюрократии в европейских делах политиков Королевства всё сильнее стало задевать их «колониальное» положение. Несмотря на то что Британия является одним из крупнейших доноров ЕС, Брюссель определяет для некогда великой страны «неподобающие» рамки: более половины действующих законодательных документов в Великобритании – продукт работы сотрудников администрации ЕС и составлены ими «под себя».
Не все англичане желают платить за такое и к тому же продолжать кормить Грецию, Португалию и разную прибалтийскую периферию.
Сторонники «брексита» хотят выйти из-под европейской юрисдикции и прекратить выплачивать огромные членские взносы – порядка 11 млрд евро в год. Британские евроскептики уверены: членство в ЕС сдерживает социально-экономическое развитие их страны. Не последним вопросом является возвращение Соединённому Королевству контроля над собственными границами и приостановка потока мигрантов. Европейский кризис беженцев логичным образом усилил эти настроения.
Традиционно выразителем идеи выхода из ЕС является Партия независимости Соединённого Королевства (UKIP). В рамках «брексита» UKIP проводит активную агитационно-мобилизационную кампанию, призывая британцев 23 июня сделать «правильный» выбор. Несмотря на многократные обвинения UKIP в популизме и радикализме, сами англичане благоволят этой политической силе и её харизматичному лидеру – евродепутату Найджелу Фараджу. На прошлогодних парламентских выборах за «фараджистов» проголосовали 4 млн человек, или 13% всех избирателей.
В случае выхода Великобритании из ЕС брюссельская казна недосчитается значительной суммы. В первую очередь это ударит по поддержке дотационных членов Союза – южан и восточноевропейцев.
«Брексит», безусловно, будет иметь и определённые «бытовые» последствия. Вполне вероятно изменение визового режима: среди апологетов выхода доминирует установка на снижение числа низкоквалифицированных гастарбайтеров. Прогнозируется рост себестоимости перелётов и увеличение цен на авиабилеты в Британию. Однако главное последствие «брексита» – возможная цепная реакция бегства с «европейского корабля». Шотландцы уже сообщили, что при успехе британского референдума Эдинбург повторит свою попытку отсоединиться.
«Брексит» начал активно работать на позиции евроскептиков в Германии и Франции. По июньским данным Pew Research Center, только половина немецких граждан симпатизирует европроекту, что на 8% меньше, чем годом ранее. Среди французов оказалось лишь 38% еврооптимистов. Падение уровня поддержки европейской идеи за год – 17%. Лидер Национального фронта Франции Марин Ле Пен, заявившая об участии в президентской гонке следующего года, уже пообещала избирателям, что в случае прихода к власти проведёт для французов аналогичный референдум – «фрексит». Именно поэтому для евроинтеграторов-утопистов, мечтающих о «Соединённых Штатах Европы», перспективы выхода Великобритании из ЕС становятся самым жутким ночным кошмаром. «Конец западной политической цивилизации», – даёт оценку референдуму в случае его успеха президент Совета Европы польский политик Дональд Туск.
По последним данным компании Survation, опубликованным 16 июня агентством Reuters, за выход Соединённого Королевства из ЕС выступают 42% жителей страны, против – 45%. Прошлый опрос Survation показывал зеркально противоположную картину: 45% – за, 42% – против. Чаша весов склонилась в пользу противников «брексита» после убийства члена британского парламента от Лейбористской партии Джо Кокс, выступавшей за сохранение Великобритании в Европейском союзе. Интрига по поводу голосования между тем продолжает сохраняться.
Сегодня Евросоюз переживает не лучшие времена. В нынешнем забюрократизированном виде крупнейший интеграционный проект превратился в кабалу, в инструмент десуверенизации исторической Европы.
Поэтому «исход» Великобритании вовсе не стал бы бомбой, но лишь следствием давно оформившихся процессов. Дезинтеграция Евросоюза уже идёт полным ходом. В начале года Лондон добился от брюссельской бюрократии особого статуса, позволяющего ограничить доступ мигрантам к социальной системе ЕС и по-своему трактовать политические решения Брюсселя. Что это, если не свидетельство хронической болезни европроекта и его распада? В будущем попытки бегства с единого европейского корабля – «экситами» или с помощью «особых статусов» – будут только множиться.
