Борьба с Россией обернулась для Литвы, Латвии и Эстонии войной с самими собой. Как итог – замороженные проекты, упущенная выгода и сотни дополнительных безработных. Портал RuBaltic.Ru вспомнил самые крупные проекты, которых лишила себя Прибалтика, борясь с собственным восточным соседом.
Закрыть легендарную Игналинскую атомную станцию от Литвы в начале 2000-х настойчиво потребовал Евросоюз, членом которого страна стремилась стать. В качестве причин были названы «чернобыльский» тип реактора и забота об экологии. Местные националисты также встретили идею избавиться от АЭС на ура, объявив её «наследием советской оккупации» и призывая во что бы то ни стало отключиться от связанной с Россией системы БРЭЛЛ. Станция могла благополучно работать ещё 20 лет, литовская государственная переговорная комиссия во главе с сигнатором Александрасом Абишалой пыталась уговорить Еврокомиссию разрешить отключать АЭС постепенно. Но ЕК была непреклонной: до 1 января 2010 года «Игналинка» должна остановиться. Эксперты предупреждали о последствиях закрытия АЭС: сократится ВВП, возрастут цены на электричество и инфляция. Прогнозы оказались пророческими. Поскольку Игналинская АЭС вырабатывала 70–80% электроэнергии государства, после её «смерти» Литва из самой энергоизбыточной страны Европы в одночасье превратилась в самую энергодефицитную страну. Проект Висагинской АЭС, призванной заменить «Игналинку», из-за вороха проблем так и остался на бумаге. Литва до сих пор вынуждена импортировать большинство электроэнергии из-за рубежа, сбивать цену на электричество при помощи строительства энергомостов с Польшей и Финляндией и воевать против строительства АЭС в Беларуси.
Построенный в 1979 году Мажейкяйский НПЗ стал первым и единственным нефтеперерабатывающим предприятием в странах Балтии. С советских времён НПЗ был тесно связан с нефтепроводом «Дружба», поэтому, когда в 90-х встал вопрос приватизации, интерес к нему проявил российский «Лукойл», чтобы продолжать качать российскую нефть через российский трубопровод. Литовские власти грудью встали против продажи завода россиянам, ведь речь шла о достижении энергетической независимости от наследницы СССР. В итоге при прямом посредничестве властей завод в Мажейкяе продали американской Williams. Наобещавшие золотые горы новые владельцы довели предприятие до банкротства. Российские компании отказались поставлять нефть в НПЗ.
В 2006 году многострадальный завод, на который претендовали «Лукойл» и «Роснефть», продали польской PKN Orlen. Против продажи россиянам вновь выступили националисты во главе с патриархом литовской политики Витаутасом Ландсбергисом. Ситуация повторилась: переименованный в Orlen Lietuva завод снова оказался под угрозой закрытия, балансируя на краю банкротства под тяжестью долгов.
Изменение конъюнктуры заставило «Лукойл» распродать свои активы в Восточной Европе. Компания ушла и из стран Балтии, где через своих «дочек» она владела разветвлённой сетью заправок и являлась крупным налогоплательщиком в бюджеты республик. Летом 2015 года «Лукойл» продал управляемые нефтетрейдером AS Lukoil Eesti 37 АЗС в Эстонии, покупателем стала местная компания AS Olerex. В декабре компания заявила о планах продать свою «дочку» UAB Lukoil Baltija, контролирующую 115 заправок в Литве и 55 в Латвии. Литовские и латвийские активы приобрела австрийская AMIC Energy. Говоря о причинах ухода «Лукойла», глава компании Вагит Алекперов прямо сослался на «достаточно серьёзные антироссийские настроения» в Прибалтике. Власти приветствовали избавление от «эмиссаров» «Лукойла», президент Литвы Даля Грибаускайте заявила, что деньги компании идут на финансирование российской военной агрессии.
Ранее Литву покинул «Газпром», продав имеющиеся 37,1% акций в литовской газотранспортной компании Amber Grid и газораспределительной Lietuvos Dujos. Весной появилась информация о предстоящей продаже долей «Газпрома» в эстонской AS Eesti Gaas. Выталкивание российских энергических компаний с прибалтийского рынка соответствует стратегии «слезания с газпромовской иглы», которой увлечены элиты. Так, Литва объявила о желании полностью вытеснить предоставляющий литовским потребителям скидки «Газпром» и отказаться от российского газа. Теперь власти уповают на плавучий СПГ-терминал Independence в Клайпеде, работающий с норвежским газом. Однако пуск терминала не привёл к существенному снижению цен на отопление, а в ряде случаев стал причиной их роста.
«Уралвагонзавод» планировал вложиться в латвийскую экономику. Летом 2013 года руководство завода и UVZ Baltija торжественно положили начало строительству вагоностроительного завода на территории бывшей Елгавской сахарной фабрики. На закладке символической капсулы отметился президент Латвии Андрис Берзиньш и министр промышленности и торговли России Денис Мантуров. Предполагаемая мощность завода – до 2 тысяч вагонов в год, оборот – 80 млн латов, количество рабочих мест – 300 человек.
Попав под санкции, «Уралвагонзавод» вынужденно начал избавляться от европейских активов. Так канул в Лету и елгавский цех. Сказался и кризис, и похолодание двусторонних отношений. «Мы ощущаем более холодное дыхание со всех сторон», как выразился генеральный директор завода Олег Саенко.
Старейшее градообразующее предприятие Латвии, основанное в 1882 году, единственный металлургический завод в странах Балтии Liepājas Metalurgs к 2013 году погряз в долгах и прекратил производство. Его выставили на продажу. Главными потенциальными покупателями выступили российская United Group и украинская KVV, принадлежащая Валерию Кришталю и Евгению Кузьмину. Украинские бизнесмены происходили из Крыма, но после присоединения полуострова к России перешли работать на Украину. Им латвийцы и решили доверить умирающий завод.
Практически сразу возникли опасения, что важнейшего производителя железобетонных конструкций отдали в руки украинским мошенникам. Под руководством новых инвесторов долги компании тоже росли. С завода уволили свыше 150 рабочих, производство вновь встало. Заводу отключили газ за неуплату. За долги его имущество было выставлено на торги. В то время как одного из владельцев, Кузьмина, на родине арестовала СБУ, обвинив в финансировании сепаратизма.
Действующая с 2010 года в Латвии программа «временный вид на жительство в обмен на инвестиции» привлекла в страну 1 млрд 185 млн евро. Иностранцы имели возможность без труда получить вид на жительство в тихой и спокойной европейской стране, вложив в неё деньги, например, купив квартиру или дом. Латвия, таким образом, была привлекательным местом для приобретения недвижимости и переезда среди россиян. В выигрыше находились все. Против выступали крайне правые из «Национального объединения», говорившие о засилье приезжих русских и даже сетовавшие на «реоккупацию» страны.
Обстановка накалилась после украинского кризиса. Одно за другим в Сейм начали поступать предложения националистов существенно ограничить предоставление ВНЖ за инвестиции вплоть до его полной отмены. Несмотря на то что эксперты называли атаку на ВНЖ «ударом по Латвии», на волне борьбы с «российской агрессией» в конце 2014 года минимальную сумму для ВНЖ при покупке жилья повысили до 250 тысяч евро, а сам режим существенно ужесточили. Спрос на ВНЖ рухнул на 80%, упала деловая активность в сфере недвижимости. Вишенкой на торте стало решение Сейма по просьбе правых установить пошлину на продление ВНЖ в размере 5 тысяч евро («Национальное объединение» хотело 10 тысяч). Данная мера моментально привела к появлению в латвийской прессе возмущённых писем держателей «инвесторской визы» на имя президента и слезливых протестов беглецов от «удушающего российского авторитаризма».
Включение территорий в режим местного приграничного передвижения (МПП) между государствами позволяет жителям приграничных районов ездить друг к другу по специальным документам, без получения виз. С недавнего времени МПП существует между Калининградской областью и Поморским и Варминьско-Мазурским воеводствами Польши. По данным Польского института международных дел, режим выгоден обеим сторонам, приносит безусловную экономическую и общественную пользу, способствует развитию территорий и росту гуманитарных контактов.
Аналогичный режим планировался между Калининградской областью и Литвой. Переговоры шли с 2009 года и постоянно затягивались, стороны обвиняли друг друга. Украинский кризис и заявления о российской агрессии дали Литве дополнительный повод заморозить переговорный процесс и ограничить работу над важным межгосударственным соглашением. Несмотря на одобрение проекта со стороны посла ЕС в России Вигаудаса Ушацкаса, его реализация под вопросом.
Рвение стран Балтии в «сдерживании России» и особые усилия трёх республик в лоббировании антироссийских санкций ударили по рыбной промышленности. В августе 2014 года Россия ввела в действие продуктовое эмбарго, а в июне 2015 года Россельхознадзор запретил ввоз шпрот из Латвии и Эстонии. Формальной причиной послужил повышенный уровень сильного канцерогена бензапирена в прибалтийской рыбе. Но латвийские политики, включая министра земледелия Яниса Дуклавса, заявили, что запрет носит политический характер и связан с общим ухудшением двусторонних отношений.
Именно Латвия пострадала сильнее всех. Большинство предприятий пошло на резкое сокращение объёмов производства и на увольнения сотрудников. По информации директора рыбоперерабатывающего завода Brivais vilnis Арнольда Бабриса, половина работников, занятых в «рыбном» секторе, лишилась работы. Несколько крупных заводов попросту встали, затем перешли в режим выживания, среди них Вентспилсский рыбоконсервный завод, 80% чьей продукции экспортировалось в Россию. Политики предлагали в ответ повысить налоги и запретить российскую водку, общественность – больше есть шпроты. Вместо россиян, привыкших к латвийским шпротам со времён Советского Союза, предпринимателям пришлось срочно искать покупателей в Европе, а также осваивать далёкие Китай, Японию, Индию и Африку.
После того как Латвия ввела санкции против российских исполнителей Валерии, Иосифа Кобзона и Олега Газманова, из Юрмалы в Сочи уехал ежегодный музыкальный конкурс «Новая волна». Конкурс к тому времени успел стать визитной карточкой Юрмалы, стабильным источником притока туристов и дохода в городской бюджет. «Латвия не тряпка, которой можно вытирать ноги», – сказал по поводу ухода «Волны» министр иностранных дел Эдгар Ринкевич. Следом за «Новой волной» уехал фестиваль «Голосящий КиВиН», обосновавшись в Светлогорске. А Юрмала мгновенно ощутила на себе отсутствие привычных туристов.
Безусловно, это далеко не полный перечень возможностей, упущенных Прибалтикой из-за её агрессивной внешней политики. Поэтому редакция портала RuBaltic.Ru предлагает читателям в обсуждении статьи напомнить о других подобных проектах, не вошедших в статью.
